Звезда героя найдет ... памятник

Владимир Каткевич

Александр Иванович МаринескоСимволично, что презентация книги Элеоноры Маринеско об отце, "несносном герое" - так его обозначали в прессе, командире подводной лодки С-13 состоялась тоже 13-го числа текущего месяца в ротонде библиотеки имени Горького. Кстати, в активе дивизиона было тринадцать субмарин, двенадцать из которых не вернулись на базу. Погибла и первая лодка М-26, которой командовал Александр Иванович. Приказ Деница во что бы то ни стало "потопить" Маринеско выполнили советские штабисты. Документальная повесть "Отец - ты наша гордость" написана Элеонорой Александровной в соавторстве с мужем - профессиональным журналистом Борисом Леоновым.

- Пока я была маленькой, лет до пяти отца видела редко, - вспоминает Элеонора Александровна, - он все время бывал в походах и командировках. Потом, когда у него появилась другая семья, и жилищные условия не позволяли. Встречались урывками и украдкой где-нибудь вне дома. Последние два года его жизни вообще не виделись, потому что я не жила в Ленинграде и не могла доверить маленькую дочь мужу...

Кто знает, может, эти редкие, а потому особенно дорогие свидания с отцом и дали толчок воображению. Повесть о герое четвертая в антологии, а еще одна хорошая книга никогда не лишняя. В 1983 году разорвавшейся бомбой была воспринята правдивая повесть Александр Крона "Капитан дальнего плавания". Кстати, рано ушедший из жизни автор так и не успел понюхать типографской краски с ее страниц, триумф случился уже после его кончины.

В этом году вдали от Одессы умер писатель, земляк Аркадий Пальм, позволивший себе вольную, романтическую интерпретацию событий на острове Ханко, где базировалась С-13.

Станет ли книга дочери об отце настольной для морских кадетов, как обещал начальник среднего мореходного училища имени А. Маринеско, покажет время. Обнадеживает горячее выступление на презентации первого читателя с "гюйсом", осилившего в кубрике экипажа повесть за ночь. Оно и понятно - Одесса не первый, но и не второй город в государстве, всегда чтил своих героев, тем более что герой-то фактически народный. Это присвоение званий народных артистов организует Минкультуры, с интригами и тайным голосованием, а звание народного героя открыто, зачастую с громкой скандальной полемикой в "Известиях", как это было с Маринеско, инициирует все-таки народ.

Как "одесский Гаврош" Василия Сталина выручил

Михаил Ильченко: - Я ездил к Горбачеву!Именно народ, активисты-ветераны, доверили Михаилу Васильевичу Ильченко в марте 90-го списки с подписями ветеранов и патриотов города, а он вызвался проникнуть во что бы то ни стало в канцелярию Горбачева по известным ему московским каналам. И просочился.

Интересна подоплека этой истории с делегированием. Михаил Васильевич, в войну просто Миша, одесский Гаврош, сын старшего пожарного Оперного театра тушил "зажигалки" на куполе. После освобождения, понятное дело, крутился поближе к военной технике. В семнадцать лет, набавив возраст в анкетах, надел погоны и сел за руль студебеккера. Вез как-то под вечер рядовой Ильченко бочку в кузове "студера", которую велено было доставить из Москвы в Горький, а в кювете распластался на пузе роскошный Мерседес-бенц с хромированным бампером и заводским номером 0001, личный лимузин Гитлера, как оказалось. Возле машины копошился без толку грузный старшина-водитель. Юркий Миша Ильченко подлез под кузов, застропил грамотно буксирный трос, чтобы не поцарапать зеркальность, и вытащил раритет из канавы. Из кабины вышел генерал в кожаном реглане и распорядился:

- Старшина, садись за руль студебеккера и дуй в Горький, а рядовой - ко мне в "мерс".

- А как же мой командир? - всполошился освободитель из дорожного плена.

- Я ему сообщу, я Василий Сталин - ваш новый командующий воздушной армией.

Впоследствии Михаил Ильченко закрепился на столичной орбите, выступал на мотокроссах за команду ВВС на тяжелом мотоцикле М-72, брал награды, благо Василий Иосифович так же азартно относился к гонкам, как и к футболу.

Один из бывших дружков мотогонщиков Ваня Хохлов осел на Кутузовском проспекте. У чемпиона СССР Ивана Васильевича Хохлова были связи, он обещал достучаться до канцелярии президента.

Улыбка Раисы Максимовны

В марте 1990-го Михаил Васильевич на Красной площади предъявил бдительному штатскому товарищу содержимое чемоданчика, где были списки, и групповую фотографию одесских ветеранов-подводников, и гэбэшник спросил:

- Где приемная, знаете?

- Знаю, - ответил Михаил Васильевич, - хотя не знал и уверенно пошлепал к Боровицким воротам.

Когда из кабинета вышла в приемную Раиса Максимовна, Михаил Васильевич не растерялся и поздравил открыткой, купленной в ЦУМе для жены, даму с 8 Марта. На календаре было 6 марта.

- А эти женщины на фотографии - тоже подводники? - спросила Раиса Максимовна.

- Нет, они учителя, - ответил.

- Я тоже была учительницей, - Раиса Максимовна приятно улыбнулась.

Указ о награждении Золотой звездой Героя Советского Союза опубликовали 9 мая 1990-го. В списке было 22 фамилии (15 с припиской "посмертно"), начинался список с капитана третьего ранга А. И. Маринеско.

- Я еще раньше собирался украсить грудь Александра Ивановича Золотой звездой, - признался на презентации скульптор Копьев. - Если вы не возражаете, к 9 Мая звезда будет на месте.

В зале присутствовал и добровольный натурщик, позировавший скульптору, капитан второго ранга Анатолий Иванович Загоруйко. Если Анатолий Иванович после увольнения в запас плавал в торговом флоте, то Александр Иванович Маринеско с торгового флота начинал - вот такая параллель.

Когда Загоруйко в сжатые сроки позировал (памятник строили всего два месяца), у него затекала рука, но он не признавался скульптору Копьеву, терпел, как подводник, и только заметив дрожание, скульптор объявлял перерыв. Рука на памятнике в устье спуска Маринеско указывает в направлении улицы Богатова, где у скульптора Копьева мастерская, и дальше Лузановки, куда Саша Маринеско когда-то доплыл с Австрийского пляжа в организованной детской группе.

Получается, "второе" награждение, выношенное в замысле скульптора Копьева, тоже инициировано не властью, а творческой личностью, народом, по сути.

Присутствовавшие в зале против художественного обобщения не возражали.

(Фото из архива автора)

Он стоит в Одессе, у Пересыпи ...