Журнал "Одесса" 01'96
ул. Кандинского
ПРАЗДНИК НА УЛИЦЕ КАНДИНСКОГО
Неподалеку от Мюнхена лежит небольшой городок Мурнау. Он как бы создан для приманки туристов: из окон аккуратных домиков с фасадами, расписанными изображениями святых, рыцарей, пастушек, видны Альпы. Воды горного озера бороздят десятки лодок. Ну а о достатке и комфорте баварской глубинки и говорить нечего...
Впрочем, туристы, устремляющиеся в Мурнау, неоднородны. Одни хотят лишь отдохнуть - побродить по альпийским лугам да попить дивного местного пива. Другие же приезжают сюда на встречу с Василием Кандинским. Здесь, в Мурнау, он прожил в начале века счастливый год с Габриэле Мюнтер - талантливой художницей, которой и принадлежал дом, вновь ставший нынче их общим, мемориальным.
Все здесь, как в былые годы. Деревянная мебель, расписанная Кандинским, фотографии друзей, а главное - картины молодых Василия и Габриэле. В большинстве своем - виды Мурнау и его окрестностей и, конечно же, Альпы.
Несколько лет назад я впервые побывал здесь и мысленно сравнивал ранние работы Кандинского с теми, что экспонируются в мюнхенском Ленбаххаузе - крупнейшем собрании произведений немецких постимпрессионистов и абстракционистов - Клее, Марка, Явленского, Макке, Мюнтер, Кандинского.
Конечно же, в мюнхенском музее представлены тщательно отобранные картины и рисунки, а в Мурнау - в основном этюды, но и без них Кандинский неполон.
И вот впервые ряд заполнен, в нем нет лакун - в Ленбаххаузе развернут уникальный проект, в рамках которого здесь собран практически весь Кандинский периода прорыва из традиционного искусства в новейшее.
Показать органичность, естественность эволюции великого художника - в этом видят свою задачу сотрудники Ленбаххауза во главе с его директором доктором Гельмутом Фриеделем.
Я рассказал ему о недавней международной научной конференции в Одессе, посвященной творчеству Кандинского - последнем детище директора художественного музея Натальи Иосифовны Касько, об акции Ассоциации "Новое искусство" "Синдром Кандинского", передал ему некоторые материалы.
- Мы знаем, что Кандинский в юности жил в Одессе, - сказал доктор Фриедель, - и хотели бы побольше узнать об этом периоде становления мастера.
Экспозиция названа "Пестрая жизнь Василия Кандинского" - по имени одной из его работ. Она состоит из более чем 600 произведений живописи и графики, в основном подаренных Ленбаххаузу Габриэле Мюнтер, а также предоставленных на время крупнейшими музеями мира. Выставка расположена в основном здании музея и находящемся по соседству подземном экспозиционном зале, под который отведен один из отсеков метро, отвечающий самым высоким требованиям и высоко оцененный специалистами.
Проект охватывает 18 лет жизни Василия Кандинского в Баварии (1896-1914). Это грандиозная ретроспектива, позволяющая заглянуть и в будущее, понять, как же оно формировалось. Мы видим работы, выполненные крепким реалистом, поклонником русской старины, затем постимпрессионистом, последователем арт-деко, югендстиля... И в каждой манере молодой Кандинский великолепен. Остановись он на одной из них - висели бы его работы в одном из залов Ленбаххауза, скажем, в том, где представлена группа "Синий всадник"...
Но Кандинский не остановился, и его живопись и графика занимают самые почетные места в престижнейших коллекциях планеты, владеют умами и чувствами.
С коллегой доктора Фриеделя Иоганной графиней цу Эльц размышляем о том, почему же мастер реалистического пейзажа, портрета, натюрморта Василий Кандинский становится в начале XX века предтечей и работником новейшего искусства.
Ответ находим в книге "О духовном в искусстве", написанной им в 1910 году и вышедшей через год на немецком языке в Мюнхене: "Стремление вдохнуть жизнь в художественные принципы прошлого может в лучшем случае вызвать художественные произведения, подобные мертворожденному ребенку".
Для того, чтобы развеять еще бытующий миф о некоей спонтанности метода абстрактного искусства, доктор Фриедель и его сотрудники как бы воссоздали процесс работы Василия Кандинского над одним из его шедевров - картиной "Дама в Москве" (1912-1913). Десятки этюдов и набросков сделал художник к этому полотну, которое написано с такой легкостью и свободой, что, кажется, появилось на свет в одно мгновенье...
В СССР, на родине Василия Кандинского, выросло несколько поколений, которые, в лучшем случае, и не слыхивали его имени (как и Малевича, Филонова, Явленского, Шагала, Родченко, Эль Лисицкого...). А те, кто занимался в художественных училищах и вузах, слушали в их адрес (за редким исключением попадался отчаянно смелый и образованный педагог) лишь брань. Работы выдающихся мастеров, прочно вошедших в историю мирового искусства, были упрятаны в хранилища, их идеи считались антинародными и вредными...
Лишь недавно эти славные имена стали достоянием наших современников, работы вышли из запасников, издаются монографии, альбомы, проводятся выставки и конференции, в том числе, как мы уже говорили, и в Одессе.
Недавно имя Кандинского получила одна из наших улиц, на доме, где он жил, будет установлена мемориальная доска. Улица Кандинского. Она опоясывает весь земной шар и продолжается в космосе. На ней - музеи Москвы, Санкт-Петербурга, Мюнхена, Парижа, Нью-Йорка. На ней - домик в Мурнау и старый одесский двор на Дерибасовской, помнящий гимназиста, чьи пальцы были всегда выпачканы краской...
Феликс КОХРИХТ
Одесса-Мурнау-Мюнхен
Натура для великих
Куда до нее Монам Лизам?
Комплекция - с пару Сасский,
Подобно лепным карнизам
Ручищи сплелись по-царски.
Сидит, телеса без меры
Над краем балкона свесив.
И я наполняюсь верой,
Что Рубенс писал в Одессе.
Владимир Шинкаревский
Израиль