Журнал "Одесса" 02'96
ул. Каpьеpная
Искусство совпадений
У вторых дней рождений юбилеев не бывает. Истоки общественного события принято отыскивать в глубине веков - для пущей значимости. А поворотные дни, когда человек разламывает скорлупу условностей, во-первых, приходят не к каждому, во-вторых, явление миру с ебя подлинного - процесс мучительный, как любое рождение. Тут не до празднеств. Поэтому мы просто заметим, что в жизни двух юбиляров этого года (Одесской Товарной Бирже стукнет два столетия, а ее бывшему директору, ныне управляющему Одесской Аграрной бирж ей А.И.Глушкову - 50 лет) важную роль сыграл тот день, когда Анатолий Иванович вывел на чистом листе бумаги: "Первому секретарю обкома... Прошу уволить..."
Он ушел тихо, но знавшие Глушкова понимали - это вызов, хлопанье дверью, хоть и называется "по собственному". Те времена вообще были цепью сплошных несовпадений: не вмещалось содержание жизни в кондовую форму партийного бытия.
ГЛУШКОВ: "Больше всего угнетало то, что работал на корзину. Нет, мне никто не мешал высказывать собственное мнение. Но твоя идея - это твое личное дело. Интересной она становилась для остальных, если совпадала с мнением единственного лица, кою торое всегда право. У меня, наверное, несовпадения достигали 90 процентов. Другое дело - первые секретари. Может, поэтому и выбивались в первые, что могли отказаться от собственного "я" ради общих формулировок. Мне это не грозило. Я своего потолка достиг - зам. зав. о тделом. Все! Чтобы делать карьеру дальше, нужен был руководящий стаж на производстве. Я мог бы. Нархоз закончил, экономист. Не отпускали. А из номенклатурной орбиты, как известно, два выхода: либо в новое кресло выталкивали, либо вообще вон, что равносиль но было уничтожению личности. А меня - ни туда, ни сюда. Кто-то же должен был крест нести, вкалывать. Когда сам порвал с системой, долго себя корил - почему не сделал этого раньше. За столько лет впервые появилась возможность себя раскрыть, реализовать св ои, а не чужие мысли".
Это был 1990 год, когда плавный переход перестройки в театр абсурда был очевиден еще далеко не каждому. Деградацию КПСС Анатолий Иванович прочитал по лицам избранных в новый и, как оказалось, последний состав обкома. Среди прорвавшихся к руководству были и уличенные в коррупции, и известные городу пьянчужки, и демагоги, и откровенные дураки (терминология принадлежит, естественно, автору, а не Глушкову, человеку корректному).
Работать под такими? Он ушел одним из первых. Потом потянулись другие обкомовцы. Им на вольных хлебах не могло не фартить. Большинство открыли свои производства, фирмы, а кто-то и счета в западных банках. Вот уж воистину - партия отбирала у народного хозяйства страны лучшие кадры.
Глушкова же - и это рок людей сверхисполнительных, с обостренным чувством долга (мне не выгодно, но нужно для других) - настигло задание Совмина СССР: содействовать реформам, создать новый рыночный механизм или, проще, открыть в Одессе биржу. На пустом месте, без правовой базы, знаний... Тогда поэкспериментировать решили в нескольких больших городах страны. Анатолий Иванович тут же отправился в самый крупный - Москву, где только-только открылась биржа. К ней конкурентов близко не подпускали, а уж поделиться собственными разработками... Отмычкой послужили "100 грамм", которые крутые столичные парни согласились раздавить только ради Одессы. Родной город помог и на следующем этапе - своей богатейшей историей купли-продажи. Кстати, восстановлению первоначаль ного названия "Одесская Товарная Биржа" мы обязаны именно Глушкову. Уж очень он хотел преодолеть провал глубиной в 70 советских лет.
Говорят, первые торги после очень напоминали первые торги до революции: случайные купцы, случайный товар, случайные цены, много шума и гвалта. Хорошо, в наше время до драк, как бывало когда-то, дело не доходило. Подозреваю, что идею льготной продажи первы х брокерских мест (рекламный трюк был в новинку и сработал безотказно) подсказал Глушкову реальный случай на той, старой, бирже. Два маклера, так величали тогда брокеров, решили продать свои места с аукциона. Знали, отхватят солидный куш: биржевое место б ыло практически недоступно. Чтобы не пустить в свои ряды чужаков, остальные маклеры скинулись и перекупили места, переплатив сумму огромную - полтысячи рублей.
ГЛУШКОВ: "Тогда честность ценилась дороже денег. И не потому, что мораль была выше. Попал в черную книгу - прощайся с бизнесом. Слово чести, как казначейский билет, было обеспечено золотым запасом - состоянием владельца, будущим благосостоянием всей его семьи. А сейчас? Трагедия бирж (да разве только их?) в том, что крупных коммерсантов нет. Производителя на биржу не пускают чудовищные налоги. Ему выгоднее в полцены, но за наличку продукцию продать. С чего начинали, с тем и остались: на бирже работают ни щие предприниматели, которые не деликатничают, желая заработать. За все это время мы даже класс мелкого собственника не создали. Лишь класс чиновников стал откровеннее в своих притязаниях".
Именно поэтому искренние потуги Глушкова делать рыночные реформы в очередной раз не совпали с реалиями дня. ОТБ крепла, прорастала корнями в других регионах и грозила стать тем, чем и должна была стать - независимым центром свободной торговли. Снабженческ ие структуры, жившие за счет дефицита, разницы рыночных и государственных отпускных цен, потерю сферы влияния допустить не могли. Глушкова "уходили", он боролся, даже судился, побеждал. Но, в конце концов, ушел сам: в условиях сопротивления госаппарата би ржевое дело начало хиреть повсеместно. На плаву остаются по сей день лишь сильнейшие. ОТБ - в том числе. Связь времен, как планировал Глушков, не разорвалась.
И все же новые времена дают себя знать. Самостоятельность в бизнесе многого стоит в буквальном смысле, если есть голова на плечах. Но к несчастью, или к счастью, кроме головы у Глушкова есть принципы, взлелеянные в прежние годы.
ГЛУШКОВ: "Если есть нужное дело, ради него могу себя поломать, от своих интересов отказаться. Знаю, что это плохо, неправильно. Жизнь проходит, чувствую вину перед женой и дочкой. Что им дал? Что оставлю? Но иначе не умею. Гости приходили, удивлялись: "Ка к?! Телевизор, холодильник напрокат, мебель пошарпанная. Ты же в обкоме работаешь". Не скрываю, мог все достать, но денег на это все - не было. И сейчас, поверите, от зарплаты до зарплаты тянем. Биржи ведь не коммерческие предприятия".
Из коммерции Глушкова этой осенью вырвал словом "надо" Кабмин Украины. Создание сети агробирж по всей стране рассматривается как начало тотального наступления рыночных отношений на колхозный строй. Не потому, что рыночники вдруг захватили правительство, а потому что другой возможности выжить у села, а значит - и у всей Украины просто нет. Вот и вспомнили о Глушкове, о его опыте, знаниях. И правильно сделали. Время становления новой биржи было минимальным. Регулярные торги Агробиржа проводит с марта и регулярно по объемам продаж продовольственной пшеницы, фуражного зерна и подсолнечника занимает второе место после главной в стране - Украинской Аграрной.
В ряде районов области уже созданы агродома - коммерческие центры. Умеет Анатолий Иванович убеждать. Даже крестьяне с ним соглашаются, да, дескать, свой, местный, спекулянт (брокер, то есть) лучше заезжего. И с тем, что чиновник, работающий в коммерческой структуре за приличную зарплату, наносит меньший материальный ущерб и даже может послужить обществу.
ГЛУШКОВ: "Конечно, идеальный вариант сегодня - все: элеваторы, бензозаправки, прочие обслуживающие землепашцев организации, землю отдать в частные руки. Больше толку. Но если другого не дано, надо искать такие формы сотрудничества, которые объю единят интересы крестьянина, чиновника, потребителя. Поэтому мы и начали с организации агродомов. А вообще, моя цель - создать в одесском регионе биржевой сельскохозяйственный рынок, приближенный к западному, цивилизованному. И в это я верю больше, чем верил в тот начальный, романтический период реформ. Дело в том, что именно сегодня необходимость биржевого дела совпала с необходимостью выживания".
Валентина МИХАЙЛОВА