Журнал "Одесса" 03'96
пер. Маячный
Этюд в навигационных огнях
Kогда выходишь на капитанский мостик ночью, глаза должны долго привыкать к темноте. Она обрушивается на тебя после светлого коридора и в первое мгновение ошеломляет. Границу света и тьмы ощущаешь почти физически и невольно замираешь, пытаясь понять, что же происходит вокруг. Наверное, так замирали наши предки, откинув шкуру, отделяющую уютную, согретую теплом костра пещеру от враждебного черного мира.
Потом глаза постепенно привыкают, и становится ясным, что темнота на мостике вовсе не такая уж черная и тем более враждебная. Светляками горят индикаторные лампочки на приборах, приглушенно красным кольцом выделяется подсветка компаса, подмигивает большим зеленым глазом экран локатора, а впереди, возле лобового стекла, светится огонек сигареты. А вон еще один, и еще. ..
Обычно вахту на мостике несут двое, но сейчас кроме них здесь капитан и все помощники - проходим узкость Дарданелл.
Берега пролива только угадываются по границе, отделяющей звездное небо от темной воды, и по россыпи огней на берегу. На левом - азиатском - их больше, и они тянутся непрерывной линией, на правом - европейском - меньше, и они расположены небольшими группами. От одной группы к другой, то исчезая, то вновь появляясь, перемещаются хвостом вперед небольшие кометы - фары автомашин, едущих вдоль пролива.
Пролив тоже кишит огнями. Одни довольно быстро перемещаются поперек нашего курса - это катера, соединяющие оба берега. Другие как бы возникают далеко впереди и, почти не изменяя положения, постепенно увеличивают яркость. Это встречные суда, и для того, чтобы определить, как они движутся, нужно знать целую науку о навигационных огнях.
Применяя ее, капитан может, например, сказать, что если встречное судно светит слева впереди зеленым огнем, то оно собирается пересекать его курс, а если при этом огонь не смещается ни вперед, ни назад, то встречный собирается пересекать не только курс, но и само судно. Впрочем, туристу, путешествующему на красавце лайнере и любующемуся ночными Дарданеллами, знать это совершенно не обязательно. Наоборот, так спокойней себя чувствуешь.
Но на мостике стоят не туристы, и наблюдение ведется по всем правилам навигации.
- Справа двадцать - красный, - докладывает вахтенный.
- Вижу, - отвечает капитан, - что по корме?
- По корме чисто.
- Хорошо, приготовиться к повороту.
Навигационную ситуацию можно четко рассмотреть на экране локатора - круглого выпуклого блюдца, на котором вращающийся луч рисует понятные морякам картинки.
В центре вращения луча - наш теплоход. Четко обозначаемые при каждом обороте пятнышки - другие суда. Некоторые из них помечены квадратиком со стрелкой. Это значит, что они движутся, и умный прибор сам определил величину скорости и направление. Kстати, такая же стрелка есть и у изображения нашего лайнера.
Судно, представляющее наибольшую опасность, может быть помечено треугольником, в этом случае числовые данные о его курсе, скорости, дистанции, времени пересечения нашего курса и минимальное расстояние высвечиваются на специальном табло рядом с данными лайнера. Если минимальное расстояние оказывается слишком минимальным, то умный прибор еще и гудит.
Берега канала изображаются на экране в виде больших искривленных пятен. Kогда я в Одессе в первый раз увидел сигнал локатора, меня удивило, что берег, ясно различимый слева, на экране был нарисован справа. Но оказалось, локатор сориентирован по сторонам света, то есть связан с неподвижной системой координат. Впрочем, есть переключатель, позволяющий связать систему координат с судном. В этом случае наш вектор скорости на экране всегда будет направлен вперед, а берега и другие, даже неподвижные суда станут поворачиваться при изменении курса.
Днем экран локатора закрыт черным светонепроницаемым кожухом так, что смотреть в него может только один человек. Но сейчас ночь, и я сбоку вижу десяток судов-стрелочек, толкущихся вокруг нас.
- На курсе? Скорость? - отрывисто спрашивает капитан.
- 250.10 узлов, - отвечают по очереди рулевой и старпом.
- Добавьте пять оборотов.
Народу на мостике много, и каждый занят своим делом. Один штурман у локатора, другой - у карты. На руле старший матрос, которого специально для этого вызвали по судовой трансляции, еще один матрос ведет наблюдение в бинокль. У ручки машинного телеграфа - старпом.
- 245, - говорит капитан.
- 245, - повторяет рулевой.
Это значит, что поворот начался. Повернуть предстоит на 60 градусов, но делают это не сразу, а постепенно, по 5 градусов.
- 240.
- 240.
Сдвинулась картина мироздания. Прочный и устойчивый мир огней вокруг тебя дрогнул и пошел вкруговую. Махины небесных светил и стоваттная лампочка на топе яхты, стоящей на якоре, одинаково вращаются, чуть подрагивая вместе с корпусом судна. И ось вращения проходит уже не через Полярную звезду, а через тебя, стоящего на капитанском мостике.
- 240 на курсе, - докладывает рулевой.
- 235.
Даже не верится, что мы повернули всего на 10 градусов, так далеко ушел маяк, на который мы раньше держали курс.
- 235 на курсе.
- Одерживать.
Обстановка осложняется тем, что одновременно с нами поворот проходит встречный сухогруз. Пароходы медленно сближаются, уважительно подмигивают друг другу красными ходовыми огнями и так же медленно расходятся. Впечатление такое, будто два малознакомых джентльмена встретились случайно на прогулке, приподняли котелки и чинно разошлись.
Большие пароходы уважают друг друга, чего нельзя сказать о всякой мелочи, днем и ночью шастающей по проливу. Джонкам и катеркам, кажется, нет никакого дела ни до размеров встречного судна, ни до правил морской вежливости. Достаточно любопытно наблюдать, как они с отчаянием воробьихи, защищающей своих птенцов, пытаются протаранить своего собрата, который превышает их по размерам в десятки раз. Впрочем, таранов, как правило, не происходит. Малышами руководит отнюдь не безумство храбрых, а точный, основанный на опыте расчет и простой принцип: время - деньги.
Пока я отвлекся на расхождение с сухогрузом и на катерки, оказалось, что поворот уже окончен. Лайнер лег на курс, слева заискрилась панорама города Чанаккале, а справа впереди выступил из темноты подсвеченный снизу силуэт древней крепости. Из школьного курса истории вдруг всплыло словосочетание "битва при Чанаккале". Kажется, когда-то именно здесь турки сильно потрепали англичан. А может, и те их. Давно это было: и сама битва, и время, когда я в школе учил историю.
Старинные, освещенные в ночи стены настолько красивы, что я спускаюсь в каюту за фотоаппаратом. Я знаю, что чувствительности пленки не хватит, а давать ручную выдержку бессмысленно - за 10-15 секунд ракурс успеет ощутимо измениться - но удержаться не могу.
За моими действиями снисходительно следит капитан. Kонечно, он понимает всю тщетность моих попыток и кроме того видел эту картину не одну сотню раз. Но, оказывается, вид освещенной крепости и яркого города вызывает у мастера еще и другие ассоциации.
- Вы посмотрите, как ярко освещено, - говорит он. - А ведь это Турция. Страна, у которой совсем нет своей нефти.
Сергей ОСТАШKО