Журнал "Одесса" 03'96
ул. Портофранковская
"Я жду на означенном месте..."
Ничего не изменилось. Хотя изменилось очень многое. Приходят. И ждут возлюбленных. Вне зависимости от погоды, газового или электрического освещения, булыжного или асфальтового дорожного покрытия, общественного транспорта в виде дрожек, омнибусов, "конки", формы одежды - кринолинов или мини-юбок. И во все эпохи желают выглядеть достойно, элегантно, "смотрибельно".
Какие же мастера и мастерицы "устройства туалетов" работали на европеизированных взыскательных одесситов, какую память оставили по себе? Об этом - в нашей краткой зарисовке.
Самый первый и, возможно, наибольший успех выпал на долю Марии Ивановны Страц. Эта мудрая и энергичная дама снабжала тканями и готовыми платьями все Северное Причерноморье еще в пушкинские времена. Основанным ею в 1818 году салоном не брезговали Воронцова, Зонтаг, Нарышкина, Собаньская и многие другие представительницы высшего света.
Заведение оказалось перспективным, эволюционирующим к лучшему, и в 50 -60-х годах XIX столетия "Европейский базар" М.И.Страц вполне соответствовал торговым предприятиям западных столиц. Располагался магазин в тогдашнем элитарном торговом центре Одессы Пале-Рояле, на Театральной площади.
Вот перечень некоторых товаров, предлагавшихся "Европейским базаром" почтенной публике: "шелковые материи, черный и цветной бархат, французские шали, полотна, столовое белье (не смущайтесь, так именовались скатерти, салфетки и т.п.), кутили разных рисунков, перья, мадаполам, кембрик, нансук, шике, жаконет, кисея, шерстяные материи, попелин, альпаг, модные шелковые материи, бареж, батист, полотняные и батистовые платки, чулки, носки, галстуки, мужские и дамские рубахи, ковры, мебельные материи, занавеси, одеяла шерстяные и пикейные, драдедам и кастор; здесь же большой выбор готовых дамских нарядов". Понимали в те далекие времена толк в текстиле наши замечательные прапрадедушки и прапрабабушки, по крайней мере, знали, с чем едят эти самые загадочные "нансук", "альпаг" и "жаконет".
Надо сказать, что нашей Марии Ивановне и ее славному "Базару" пришлось иметь дело с весьма серьезными конкурентами - как по части мануфактурной, так и по готовой одежде. Среди первых обязательно упомянем магазины известной компании "Беллино-Фендерих" (впоследставии - "Беллино-Коммерель"). Один из них находился на пересечение нынешних улиц Ланжероновской и Ришельевской - подвальные этажи этого магазина были расчищены в ходе недавних археологических исследований, но это тема отдельного разговора. Другой - на месте нынешнего Госбанка, кварталом выше.
Упомянутая компания была основана двумя годами позднее "Европейского базара", однако ассортимент здесь был не хуже: шелковые, шерстяные и бумажные ткани, "шали, бархат, сукно, кастор, кутил, полотно, столовое белье, шитое белье для дам и мужчин, мебельные материи, ковры, занавеси и друг.". Признаюсь, вот это "и друг." меня сильно смутило: уж не набиваются ли в друзья сами рекламодатели?
В середине XIX ст. реализацией мануфактуры занимались такие "волки", как "Эгиз и Вармас", "А.Люльки и Ко", или, скажем, "потомственный почетный гражданин Аполлинарий Павлинович Аристархов", не говоря уже о рыбешках помельче. Что до так называемых "модных магазинов", тут переборчивую клиентуру приходилось брать прямо-таки с боем. В свое время город буквально наводнили модельеры из благословенного Парижа, и подобного рода оккупация не была таким уж тяжким бременем для наших аборигенов. Судите сами, в начале 70-х годов XIX ст. в городе одновременно функционировало три одноименных магазина "Парижские моды": г-жи Гранж, г-жи Ленур и г-жи Манжен, причем все эти салоны располагались на одной и той же улице, разумеется, Дерибасовской. На этой же знаменитой улице, отнявшей пальму первенства у главенствовавшей изначально Ришельевской, находился и "Французский магазин модных вещей для дамского и мужского туалета А.Леруа". Между прочим, владелец последнего - отец прославленного французского художника Поля Леруа, чья икона Св.Троицы украшала когда-то одесской Преображенский собор.
На Екатерининской площади размещался "Модный магазин", хозяйка которого носила громкое экзотическое имя "г-жа Адель де Задурович". В Пале-Рояле помещались заведение г-жи Рубо, магазин кружев, белья, вышитых вещей, занавесей и голландского полотна А.Депиер и салон корсетов Луи Дрона.
Наиболее шикарный салон дамской одежды, доживший до самой революции, принадлежал мадам М.А.Озерской и находился на Екатерининской площади, No2, в доме князя Гагарина. Здесь всегда предлагалось множество самых "свежих" моделей - платьев, костюмов, манто, жакетов, шляп, корсетов, доставлявшихся непосредственно из Парижа, Вены, Берлина, Лондона. Услугами Марии Озерской пользовался весь одесский бомонд, и не случайно: образцы мод "от Озерской" были удостоены ряда дипломов на крупнейших европейских вернисажах.
Легендарной модельершей в Одессе была несравненная г-жа Томазини. Подумать только, к ее ручке припадали аристократки голубых кровей! Добивались ее снисходительности, интриговали и даже дрались из-за нее! "И действительно, - свидетельствует современник, - Томазини одевала своих фавориток с таким вкусом, что они тотчас отличались от других туалетов. Г-жа Томазини, покончив с Одессой, удалилась в Париж и зажила роскошно, в особом отеле, с ливрейным швейцаром".
Маниакальное щегольство, присущее процветающему торговому городу, одною ногою стоящему в цивилизованной Европе, а другою - в недоцивилизованной Азии, поставило популярных одесских кутюрье в совершенно исключительное положение, которым они злоупотребляли.
Вот как потешается над этими надменными господами пересмешник Юзеф Игнаций Крашевский - "польский Вальтер Скотт". "Здесь можно увидеть, - пишет он, - европейца, которому скроили платье по парижскому образцу Ленгле и Тембюте - наимоднейшие портные в Одессе, по воле моды позволяющие себе полгода шить фрак, который дожидающийся заказчик находит тесным и немодным".
Ни в коем случае не хотелось бы быть в чем-нибудь заподозренными, но когда разглядываешь "актуальные" фасоны в иных современных "шопах", так припоминаешь ернические интонации Крашевского, который, умело рисуя не всегда приглядную физиономию города, тем не менее, крепко его любил.
Олег ГУБАРЬ