Виктор Ильченко и Одесса

Татьяна Орбатова

Их звали «Малой» и «Сухой»…

2 января 1937 года родился популярный артист эстрады и кино Виктор Леонидович Ильченко. Судьбой ему было уготовано уйти их жизни тоже в январе — в 1991 году, 21 числа.

Дуэт артистов Романа Карцева и Виктора Ильченко по сей день вспоминают многие люди. А обрел он популярность у зрителей и был отмечен жюри IV Всесоюзного конкурса артистов эстрады в 1970 году. Но свою сценическую деятельность эти артисты начали раньше, когда в 50-х годах в Одессе был создан студенческий театр миниатюр «Парнас-2». Его возглавили студенты Одесского института инженеров морского флота Михаил Жванецкий и Виктор Ильченко. Позже в театр пришел наладчик швейных машин Роман Карцев. Каждый год театр выпускал веселые эстрадные программы. Тогда-то и завязался творческий союз автора Жванецкого и исполнителей Карцева и Ильченко. Одну из программ видел Аркадий Райкин и пригласил к себе в театр сначала Карцева, затем и Ильченко. Позже в качестве автора туда же пришел Жванецкий. А в 1970 году при Одесской филармонии был создан Театр миниатюр, основой которого стали Карцев, Ильченко и Жванецкий. Этот театр выпустил три программы: «Как пройти на Дерибасовскую», «Встретились и разбежались», «Искренне ваш», автором их был Жванецкий. По мнению Михаила Жванецкого, а также по твердому убеждению Романа Карцева, именно Виктор Ильченко считался бесспорным лидером, душой созданного ими театра миниатюр. Как вспоминает режиссер Евгений Ланской, постановщик одного из самых удачных спектаклей театра — «Встретились — разбежались»: «Среди своих Карцева и Ильченко называли «Малой» и «Сухой».

Для многих, кто знал Виктора Ильченко, он был очень интересным, душевным человеком и настоящим другом. Некоторые воспоминания о Викторе Леонидовиче его друзей и знакомых читайте в этом номере.

Виктор Ильченко, Роман Карцев и Михаил Жванецкий

В одном из анонсов к фильму «От смешного до великого…», посвященному Виктору Ильченко, сказано: «Для популярного артиста эстрады и кино достаточно одного факта в его биографии: родился в Одессе…». Однако Виктор Леонидович не родился в Одессе, а появился на свет в Борисоглебске. Но его жизнь была так тесно связана с нашим городом, что подобные предположения неудивительны. В небольшой книге «Памяти нашего друга артиста Виктора Ильченко», которая вышла совсем небольшим тиражом — 200 экземпляров, собраны воспоминания о нем многих его друзей и знакомых. Эту книгу сегодня днем с огнем не сыщешь, но возможность ознакомиться с ней мне предоставил главный редактор одесского юмористического журнала «Фонтан» Валерий Исаакович Хаит. А еще он рассказал о своем знакомстве с Виктором Ильченко.

От Пастернака до новых технологий

Началось знакомство с того, что в 1970 году Михаил Жванецкий и его друзья пригласили Валерия Хаита на пост директора в свой театр миниатюр при Одесской филармонии. Как вспоминает Валерий Исаакович — он был этому очень рад, так как давно мечтал быть рядом с любимыми артистами. Первые гастроли театра, которые Валерий Хаит как директор готовил, планировались в город Черновцы. Именно там он и сблизился с Виктором Ильченко по-настоящему. Они жили с ним в одном гостиничном номере, ходили вместе завтракать и обедать, вели беседы на разные темы.

— Я помню, читал ему стихи Пастернака из книги, изданной в малой серии «Библиотека поэта». Он слушал их с таким интересом и вниманием, что я ему тут же эту книжку подарил. С Витей было очень интересно. Помню, потрясающую публику в Черновцах. Тогда в программе были два монолога «Оптимист» и «Пессимист», и я до сих пор не могу забыть, как почти встык с уходом со сцены под аплодисменты Ромы Карцева появлялся мрачный Витя, игравший пессимиста, и проводив скептическим взглядом пританцовывающего Рому, поворачивался к зрителям и бросал: «Сволочи все!», что вызывало в зрительном зале не только взрыв смеха, но и бурные аплодисменты. Он был прекрасным артистом и человеком.

Год проработал Валерий Хаит в театре миниатюр, а потом в течение долгих лет после этого при первой же возможности виделся с Ильченко, Карцевым, Жванецким. Однако он говорит, что именно первая совместная поездка с Виктором Ильченко запечатлелась в памяти особенно ярко.

— Вот мы сидим с Витей, обедаем, а он мне подробно и увлеченно рассказывает полную технологию производства пива, — с грустью говорит Валерий Исаакович.

Виктор Ильченко, Роман Карцев и Михаил Жванецкий «Ходячая энциклопедия»

Многие его друзья и знакомые уверены, что умение слушать было одной из самых главных черт характера Виктора Ильченко. А еще он умел и любил рассказывать сам. Знания его были обширны. Выпускник Одесской консерватории, некогда один из ведущих солистов оперной труппы Большого театра, народный артист РСФСР Александр Ворошило вспоминает, что еще начинающим студентом Одесской консерватории был большим поклонником Карцева и Ильченко. А позже, когда они вместе ездили в круизы по Черному морю и он имел возможность близко общаться с Ильченко, то нередко «доставал» его своими вопросами, так как Ильченко был «ходячей энциклопедией». Он мог говорить о китайской философии, о сотрудничестве с Райкиным и вообще о многом. По мнению Александра Степановича, сценка «На складе», в которой Ильченко сухо и лаконично отвечает на вопросы, — лучшая сцена и триумф Виктора Леонидовича.

Составитель книги «Памяти нашего друга артиста Виктора Ильченко» Г.Л. Кофф пишет в предисловии о своем знакомстве с ним. Это было в конце 1956 года, когда Одесский обком комсомола проводил отбор лучших номеров одесской самодеятельности для поездки в Волгоград. Тогда он и услышал впервые тексты, которые писал Михаил Жванецкий один и вместе с Виктором Ильченко. Тогда он и полюбил этих людей. Он говорит, что, по его мнению, Ильченко взял от своих родителей душевную стойкость, дружелюбный характер, ум, но все остальное приобрел сам, так как это был очень начитанный человек, жадный до всего нового, стремившийся поглощать всю информацию и умеющий ее перерабатывать.

Ах, Миша, ах Вася!

Из воспоминаний Георгия Великошапко — товарища Виктора Ильченко по институту, однокурсника, пять лет жившего с ним в одной комнате в студенческом общежитии:

«При первом знакомстве Витя немного угловатый, невероятно худой, носатый, сдержанный, неуклюжий. Дружелюбие, общительность — его главные привлекательные черты, очень контактный, умеет расположить к себе людей.

— Илюха, продай трусы на костюм!

— Ильченко, спрячьте бледные ноги!

Илюха — это Витя — Витюня Ильченко собирается ложиться спать и выступает, стоя на своей кровати. Из огромных трусов торчат тонкие ноги.

Тогда он еще не был народным кумиром, сказителем, краснобаем, акыном аудитории, но в самый короткий период времени Витя превратился в упорного, настойчивого, целеустремленного организатора самодеятельности, талантливого артиста. Как-то вдруг, в отличие от многих из нас, он стал взрослым, интеллигентным молодым человеком. Умные насмешливые глаза, легкая пружинистая походка, полное отсутствие скованности, невероятная уверенность в себе.

В учебе Витя проявлял изобретательность, находчивость, знание психологии людей. Чего стоит фраза на экзамене: «Изучая конспект Ваших лекций, я не согласен с некоторыми расчетами крюка», или: «Недавно мы всей комнатой читали журнал «American Hoist» и мне в голову пришла интересная идея…»»

«…Ночь. Просыпаюсь от какого-то бормотания. Тускло горит одинокая лампочка под абажуром из старого чертежа. Периодически слышен Витин басок и хихиканье Миши Жванецкого. Это они пишут оперу или оперетту. Там было:

— Ах, Миша, ах Вася!

Чем закончилась эта история с опереттой, не помню. Но Витя с Мишей продолжали творить, дружить, писать, создавали студенческий театр «Парнас»…

Он ушел от нас всех…

О двух друзьях — Викторе Ильченко и Михаиле Жванецком вспоминает и Аркадий Гринберг, который в конце 50-х годов работал на погрузучастке в качестве стивидора, а затем — диспетчера.

— Кроме бригадиров, задолго до начала смены появлялись один за другим сменные механики района… Сначала, как в полнолуние, появлялся улыбающийся, с хитринкой в глазах механик по портовым кранам Миша Жванецкий. Вслед — чуть согбенный, ужасно худющий механик по малой механизации Витя Ильченко. Это посещение всегда радовало, вносило что-то интеллектуальное в наш, в общем-то, матерно-простецкий портовый быт. Хотя я при жизни много раз встречался с ним, видел на сцене, на экране, но почему-то врезался в память Одесский порт, второй район, холодные сумерки, закопченный журнал под мышкой у Вити и его характерный басок: «Ну, что будем заказывать?» — говорит он. Смерть Виктора Ильченко потрясла. Навсегда передо мной будут сиять его глаза, голубые. Принизывающие.

После смерти Ильченко Михаил Жванецкий посвятил ему миниатюру, где есть такие слова:

«Я мог бы писать о Викторе Ильченко при жизни. Это было легко и радостно.

Это могло быть смешно и иронично…Витя человек уникальный. Витя великий русский интеллигент…»

Только ли об Ильченко рассказывает Михаил Михайлович? Нет, в небольшом рассказе он говорит без прикрас и обиняков о том времени, в котором жил его друг, о времени, в котором жили, любили, работали, ошибались, радовались, печалились и протестовали Жванецкий, Ильченко, Карцев.

Виктор Ильченко, Роман Карцев и Михаил Жванецкий Валерий Хаит сказал мне при встрече:

— Витя был не только блестящим солистом, он был идеальным партнером. Конечно, об этом знает лучше Рома Карцев. Но вот что я неоднократно видел сам и что меня особенно поражало — это его мимика, смена выражений лица, посадка головы. Помните в миниатюре «Слова, слова…» горделиво запрокинутую голову Ильченко: «Да надолго — это хорошо?». А блестящая, совсем по Станиславскому игра Ильченко в изумительной миниатюре Жванецкого «На работе и дома» (один из вариантов названия — «Мужчина и женщина»)? А не похожие на ничьи характерные Витины интонации! «Кольцов, Вы конечно были на работе!.». Витино знаменитое «Товарищ не понимает…» сразу же стало общенародным выражением. Конечно, когда его не стало, Роме было очень тяжело. Он потерял друга и партнера по сцене.

После смерти Ильченко Роман Карцев написал:

«Я лечу в самолете один. А лететь мне 16 часов. Я не спал предыдущую ночь. Я вспоминал нашу жизнь с моим другом Витей Ильченко. Он ушел от нас в 55 лет! От всех — от Миши Жванецкого, от меня, от семьи, театра, друзей, суеты. 30 лет мы были вместе почти каждый день… мы сыграли с ним 10 спектаклей и 500 миниатюр Жванецкого. 30 лет мы выходили на сцену вместе, а сейчас я лечу в самолете один, выхожу на сцену один… сижу в гримуборной один и мне очень скучно без Вити…и мне очень трудно без Вити, но я выхожу, чтобы продлить жизнь нашему жанру, которому мы отдали 30 лет!»