Драка в аэропорту ла Гуарди
Владимир Каткевич
Капитан "Туапсе" Виталий Калинин с семьей в аэропорту "Застава-2", который в то время был центральным.Летом этого года исполнилось пятьдесят лет с того дня, когда Одесса встречала героический экипаж танкера "Туапсе", абордажно захваченного гоминдановцами в 1954-м и вероломно угнанного на остров Тайвань (Формоза). Как известно, поводом для захвата торгового советского судна стал стратегический груз осветительного керосина Б-1, который предназначался воюющему Китаю.
В гоминдановских застенках экипаж подвергался средневековым пыткам, избиениям, шантажу. "Туапсинцам" вставляли между пальцев четырехгранные палочки "квайцы", привязывали к скамейке и били бамбуковыми дубинами по пяткам. Пытали электрическим током. Сажали в яму и мочились на головы. Моториста Николая Воронова "расстреливали" возле вырытой могилы. Перед окнами камеры капитана Виталия Калинина включали патефон, на пластинке был записан детский плач. У капитана в Одессе остался маленький сынишка.
Только через 13 месяцев и 5 дней после захвата самолет с 20 "туапсинцами" оторвался от взлетно-посадочной полосы в Тайбэе. Освобожденные заорали "ура", двадцать девять человек обнимались, смахивая слезы. Американские пилоты выходили по очереди из кабины пожать руки.
С вокзала их несли на руках. Привокзальная площадь с прилегающими улицами была запружена народом, движение перекрыли, на Привозе раскупили все цветы, встречали со слезами, даже трогательнее, чем китобоев.
Вернулись не все
Уже тогда город знал, что вернулись не все, ни много ни мало 20 человек. Ходили слухи, что остальные вот-вот должны возвратиться окольными путями из Америки. Между тем борьба за души моряков между FBI и КГБ развернулась масштабная, изощренная.
Зимой 55-го девять человек из числа "выбравших свободу" вышли из самолета в аэропорту Ла Гуарди, который позднее назовут именем Кеннеди. Ехали сюда с одной целью - обратиться в представительство СССР и вернуться на Родину. Организатор встречи господин Ван Хук Страт от "Church world service" поселил "туапсинцев" в престижной гостинице "Джордж Вашингтон".
Мотористы Михаил Шишин, Валентин Лукашков, матросы Виктор Соловьев, Александр Ширин и Виктор Татарников на другой же день подались искать советское посольство, но заметили слежку и решили поиски на время отложить.
Застольям с соотечественниками конца края не было видно. Валентин Лукашков написал в "Новое русское слово": "Мы не водку пить приехали, а работать". Его трудоустроили на джутовую фабрику в Патерсоне, штат Нью-Джерси. Работа была пыльной и вредной, но платили прилично - 4.5 доллара в час.
- Ты, парень, заработаешь здесь чахотку, - предостерег знакомый чех.
Уволился, рассчитали без обмана.
Ширин трудился в том же промышленном районе Патерсона, но на ковровой фабрике.
В поисках выхода
Однажды ему позвонили.
- Вы меня, Саша, вероятно, не помните, - сказал приятный женский голос. - Мы виделись на последней вечеринке. Я - Екатерина Алексеевна Мэдсон (фамилия изменена. - В. К.). Садитесь на такси и приезжайте.
Бухгалтер Николай Ваганов, с которым Ширин обитал в номере на девятом этаже "Джорджа Вашингтона", отнесся к звонку с подозрением, решив, что это провокация, но Ширин уговорил его поехать.
- Саша, - сказала Екатерина Алексеевна, - Америка тебе нужна, как трамплин для возвращения на Родину. Сотрудники FBI, конечно же, это понимают, потому вы постоянно в поле зрения, они хотят вас рассеять по разным городам.
Внучка графа Юсупова госпожа Мэдсон была замужем за американским офицером, ее дочь работала в секретариате ООН, и потому она была посвящена в планы спецслужб.
Продолжали поиски советского представительства. Заметив "хвост", садились в электричку, а перед закрытием дверей выскакивали и пересаживались на встречный поезд. На Парк-авеню, где сосредоточены посольства и представительства, разыскали югославский флаг, китайский, прочесали все вдоль и поперек, но советского представительства ООН, о котором, разумеется, были наслышаны и куда были нацелены, не нашли. Уже потом сотрудники объяснили, что американцы специально вывеску регулярно срывали. Однажды услышали русскую речь с московским акцентом, разговаривали мужчина и дама, дама вела ребенка лет пяти. Обратиться сразу не решились, пока раздумывали, соотечественники сели в машину с дипломатическими номерами, только их и видели. Правда, запомнили подъезд, из которого вышли дипломаты.
Конец в психбольнице
Прибывший из Тайбея американский корреспондент Ларинов, русский по происхождению, передал им записку от Владимира Бенковича. На Тайване готовилась к отправке вторая партия "отказников" в составе Зиброва, Анфилова, Гвоздика и его. Поэтому, чтобы не навредить товарищам, решили с собственным возвращением повременить. Фокус заключался в том, что вернуться на Родину хотели практически все. Позорное исключение, как утверждают, составлял начальник радиостанции Михаил Иваньков-Николов, 1920 года рождения. Утверждают, что он сознательно отказался отстучать радиограмму о захвате судна. SOS передал радиоператор Михаил Болтунов.
- Я этого момента ждал всю жизнь! - восклицал радист в тайваньском плену.
Товарищи плевались и цедили:
- Зачем ждать? А убежать в первом загранпорту было слабо?
Иваньков-Николов содержался отдельно, пыткам не подвергался, уехал с американской девяткой в Нью-Йорк. Примерно через год его безнадежно больного подбросили к советскому посольству в Вашингтоне. Остаток жизни он провел в психбольнице закрытого типа под Казанью.
Помощь обещают
Забавно, что обнаружили слежку и с другой стороны.
- Поднимаюсь в свою каюту в университете, - вспоминает Лукашков, - а в лифте еще двое, за мной увязались, представились дипломатами из ООН. Сказали, что хотят помочь нам вернуться.
Русские эмигранты ранней волны частенько приглашали на банкеты. Вальсировал Лукашков с дамой, а какой-то невыразительный субъект всучил конверт. Эмигранты заметили. "Что читаешь? - спрашивают. - Где он?"
Не догнали, "дипломату" повезло.
Американский генерал Пауль Ринкин эстонского происхождения, опекавший их, как-то обмолвился Ширину:
- Что-то ты, Саша, шмуток не приобретаешь, не обарахляешься?
И подарил Александру чемодан, дочке говорящую куклу, а сынишке роликовые коньки. Ширин стал появляться на людных уличных рынках, где проводились распродажи, и покупать костюмы, чтобы не вызывать подозрений.
На грани провала
Приезда следующей партии во главе с Бенковичем так и не дождались. Нервы у Миши Шишина не выдержали, и он, не предупредив остальных, сам пошел в представительство. Все задуманное было на грани провала. Вернулся в тот день Саша Ширин в "Интернешнл хауз", а его поджидают двое крепких мужчин у машины. Предъявили удостоверения секретариата ООН. Один из них передал пачку писем, Ширин узнал почерк брата. Сотрудники обещали наутро приехать на машинах к общежитию, чтобы забрать всех: медлить больше было нельзя.
На всякий случай, чтобы американцы не перехватили, Ширин обошел здание с тыльной стороны и залез по пожарной лестнице в свою комнату на 9-м этаже. В комнате уже находились Лукашков и Соловьев.
Побег из "рая".
Наутро только успели погрузиться в машину, как на полном ходу подъехал Пауль Ринкин.
- Коля, жми на полную! - скомандовал ооновец водителю. - Штрафы потом платить будем.
Только за дверью представительства почувствовали себя в безопасности. Чтобы не было формальных рогаток при регистрации на самолет, требовалось открепление в "Social security" - организации, которая трудоустраивала их.
- Берите паспорта, пойдем оплачивать услуги секьюрити, - сказал сотрудник.
Выходить за порог неприкосновенной территории СССР было боязно, сотрудник сам сдал карточки права на работу.
В аэропорту Ла Гуарди Ширина неожиданно крепко обнял за талию Пауль Ринкин, за это время заросший щетиной, видать забегался.
- Саша, здравствуй! - сказал.
- Прошла пора баловаться, - отрубил Ширин. Он попытался освободиться от руки, но Ринкин держал его крепко. К отъезжавшим бросились несколько крепких парней. Сопровождение из ООН, видимо, было готово к отпору. Завязалась знатная драка, трещали рукава пиджаков. Досталось и генеральному консулу СССР в США Борису Андреевичу Соломатину. Пропустив удар, Соломатин вытащил диппаспорт и предъявил его. В улаживании конфликта участвовал чрезвычайный и полномочный посол СССР в США Андрей Андреевич Соболев.
И снова дома
Вылет самолета норвежской компании задержали на сорок минут, как выяснилось, по инициативе норвежцев. После набора высоты экипаж выходил в салон пожать руки пятерке "туапсинцев". Рядом с Шириным сидел Соломатин.
При промежуточных посадках в Глазго, Копенгагене и Осло выходить категорически запретили.
В Хельсинки получили финские паспорта и валюту на мелкие расходы. В город идти боялись.
Спецрейсом их доставили в Ленинград. Там накормили наваристым борщом.
В Шереметьево пятерых соскучившихся по родине моряков встречали знатно. Подкатило пять "Волг", каждого усадили в персональную машину.
В гостинице "Метрополь" их поздравил с прибытием член политбюро Полянский.
Министр морского флота Бакаев принял вернувшихся с повинной за закрытыми дверями.
- В бардаки ходили? - спросил только он.
- Ходили, - сознался Лукашков, ему доверили каяться за всех.
- Не посадят? - спросили напрямую у начальника политуправления ММФ Румянцева.
- За что вас судить? - обнадежил он.
Повезло не всем
Возвращение американской пятерки, как и предполагали, усложнило и отсрочило на четыре года отъезд с Тайваня Бенковича, Анфилова, Зиброва и Гвоздика, но это уже другая одиссея и другая география. Следующие добирались уже через Бразилию и Уругвай, чтобы потом оказаться ... в Мордовских лагерях.
Кстати, Валентин Лукашков собирался написать серию рассказов о своих тайваньских и нью-йоркских приключениях, автор даже ссудил ему пачку редакционной бумаги, но не успел Валентин Яковлевич - в этом году его схоронили.
[“Комсомольская правда“, 7.10.2005]
Фотографии из архива Александра Ширина:
Снимок Александра Ширина с печатью на обороте: "Отдел кадров ЧМП"для агентов КГБ в Нью-Йорке
Александр Ширин и Татарников (лежит). Тайвань, 1955 г.
Капитан т/х "Терентий Пименов" Александр Ширин. Феодосия, 1975 г.
Супруги Ширины. Феодосия, август 2005 г.