В глубинах слов...

Константин Ильницкий стал писать стихи достаточно поздно. И потребность в них была вызвана личной трагедией, стихи появились в сердце и на страницах вместо молитв после гибели сына в 2008 году в Черногории. Так, в 2011 году вышел первый сборник стихов «Географии разрез»…

Прошло несколько лет, а стихи писались, не отпускали. И вот новый сборник, в который, в основном, вошли стихи последних четырех лет. «Смотритель времени». Я бы сказал, что в этом сборнике автор, смотритель времени, рассматривает его через параллели и меридианы, через географию, через многочисленные (за четыре года) путешествия.

Кажется, что глобус им освоен полностью, для Ильницкого на нем почти не осталось белых пятен. Невольно возникают ассоциации с поэтами – великими странниками – с Николаем Гумилевым:

 

И кажется - в мире, как прежде, есть страны,

Куда не ступала людская нога,

Где в солнечных рощах живут великаны

И светят в прозрачной воде жемчуга…

Но это поверхностные ассоциации, из тех, что мгновенно приходят в голову и так же мгновенно исчезают.

Пожалуй, другие «подсказки» здесь более уместны.

Есть древнее изречение «Путешествия избавляют от предрассудков». И другое, тоже давнее, наблюдение, его дополняющее – «всюду с собой берешь себя же».

Оба эти наблюдения вполне укладываются в книгу Константина Ильницкого, хоть ими, естественно, не ограничивается его взгляд на время в разрезе географии.

…Обычные слова.

А вот – не продохнуть

У Давида Самойлова есть строки: «Люблю обычные слова, как неизведанные страны…».

Вряд ли стихотворение Константина Ильницкого написано как отклик на самойловские строки. Тем более, что в другом его стихотворении еще более проявляются разные времена, разный опыт у авторов строк:

Меня волнуют, как слова,

неназванные острова…

…………………………..

И, может, стоило б начать

и жизнь свою переписать,

и всё вокруг переназвать,

как в день творенья.

1 - 5 ноября 2014 г., Гамбург – Лейден

Желание «переназвать», а особенно «переписать» появляется порой у многих, но вряд ли это кому-то удается. А в странствия действительно берешь с собой самого себя, свои мысли, свои переживания, свой опыт, свое время. Ты – его смотритель и пусть минует твои чувства, твою память такое состояние: «…У благополучия спутник - близорукость».

Да, наверное, в тихой Гааге тревога наших дней почти не ощущается:

Тихая Гаага

любит свою нишу.

До войны два шага?

Вот и я не слышу.

3 ноября 2014 г.

 

Но горе, пережитое в 2008 году и не изжитое, всё-таки находило, пусть недолгое, утешение:

В час, когда накроет горе,

это горькая отрада:

патриаршее подворье

православного Белграда.

Май 2008 г.

Белград

 

В стихах Константина Ильницкого много печали, но есть стихи, в которых он признается:

А связь былых времен, разъятая в столетьях,

хотя бы иногда срастается во мне.

Эта, разъятая в столетьях связь былых времен, связь многовековой культуры, ее воздух наполняет многие стихи этой книги. Они тоже разные – то горькие, то иронические.

Траяновы валы – для варваров запрет.

Манящие миры. Мечты, по существу.

Я разминулся с ним на тыщу с лишним лет -

читателем моим, примкнувшим к большинству

Совсем иная тональность в стихах о Вероне:

Это ли не странно:

как во время оно

липовым дурманом

вся полна Верона.

И по три Джульетты

с неизменным пылом

под балкон приветы

посылают милым…

Я стараюсь избежать оценочных характеристик стихов, но иногда хочется от этого принципа отказаться. Изумительное по красоте стихотворение памяти Федерико Гарсиа Лорки. Вот его начало:

Если не знали любви, в сердце Гранады не суйтесь.

Злое молчанье земли сторожит под оливами супесь.

Страсти зелёный побег обращается чёрной маслиной.

Едкая горечь измен присыпана красною глиной.

Если не знали любви, бедное сердце прогоркло.

Злое молчанье земли сторожит под оливами Лорка.

Как уберечь от судьбы? Даже поэты не в силах.

Горьки оливы твои. Эй, Федерико Гарсия…

И еще непременно хочется отметить удивительный поэтический слух Константина Ильницкого, вслушивающегося в звучание иного языка, в частности, португальского. Какая замечательная передача языка, впитавшего в себя «Атлантики шепот»:

Шепот Атлантики

Где брусчатый Кашкайш изогнул свой фасад расписной,

шелестящая речь с каждым часом привычней и слаще.

Океан ли шлифует глаголы шипящей волной,

или, может, у здешних богов пришепётывал пращур.

Шевеление букв – сумасшедших поэтов удел.

У безмолвия вымолить слово – вот это величье.

Ресторан мои ноздри чесночной приправой согрел,

португальскою речью щекочет моё подъязычье.

Шевеление букв – словно гальку прибой раскачал.

Под босыми ногами всё шатко – пространство и опыт.

И мне кажется, Слово, что было в начале начал,

прозвучало впервые как шепот. Атлантики шепот.

Апрель - май 2012 г.

Кашкайш - Лиссабон

В заключение хочется пожелать Константину Ильницкому того, о чем он сам поведал:

И отправлюсь куда далече,

жаждой странствий опять влеком.

А наступит срок, его встречу

улыбающимся стариком.

 

Еще не все места на Земле увидены, еще не все стихи написаны.

Удачи!