Юрий Кузнецов. Разговор о важном.

Вчера мы говорили о важном... С человеком, который знает, который чувствует и умеет об этом говорить. Не только словами, а душой, сердцем, музыкой. Это был невероятный вечер с Юрием Кузнецовым. Я должна была снимать. Маленький зал битком, сижу не очень удобно, освещение слабое, вспышку одеть не могу, неохота мешать, как снимать – не знаю. Он вышел и сказал, что играть почти не будет – руки.. Руки ходили ходуном под чашкой с водой. Сначала – небольшая неловкость, рассказывал об Израиле, о своей жизни, о том, что 11 раз был ТАМ. Потом перешел к музыке. Музыке из фильма, о средствах музыкального выражения чувств очень скупыми, но сильными аккордами. Сначала мощными мазками, потом больше… Потом… Я не знаю, что это было. В голове крутилась цитата Ленина: «Это нечеловеческая музыка», но слова бледнеют. Анатолий Горбатюк после выступления сравнил эту игру с рассказом Джека Лондона «Любовь к жизни». Да. Нет… Сильнее.

Это была схватка с болезнью, с руками, которые от такого напора сдались, схватка с болезнью, с несправедливостью жизни, схватка не на жизнь, а за жизнь. В какой-то момент показалось, что рояль рухнет. К чести рояля, должна заметить, что он оказался достойным соперником и выстоял.
Мне делали операцию на открытом сердце и на открытой душе. Без наркоза. Хирургию по удалению грязи, обид, боли, накопленных за многие годы. Что-то произошло. Я не плакала очень много лет, а тут как будто мне поставили дренаж – слезы не переставали течь, и с ними выходило то, что не давало жить в последнее время.
Ни разу в жизни я не фотографировала и ревела одновременно. Не знаю, и не помню, что я снимала, размазывая фотоаппарат по лицу. И сейчас реву… Юра, живи, черт возьми, обязательно живи, слышишь?!

Текст и фото Елены Тищенко