Саша Черный.
Они оставили след в истории Одессы

140 лет назад родился Саша Черный (настоящее имя Александр Михайлович Гликберг; 1880-1932) – поэт, прозаик, переводчик.

Он появился на свет в Одессе 13 октября 1880 года в семье провизора, которая потом некоторое время жила в квартире № 18 дома Семашко на Ришельевской, 74.

Одессу он покинул рано, печатался с 1904 года, со временем начал сотрудничать в лучших сатирических журналах “Зритель”, “Леший”, “Маски” “Молот”, “Сигнал”, “Скоморох”, многих других. После конфискации цензурой его первого сборника стихов “Разные мотивы” в 1906 году Саша Черный во избежание ареста уехал за границу, где, раз уже так случилось, прослушал курс лекций в Гейдельбергском университете. Вернувшись в Россию, выпустил “Сатиры и лирика”, стихотворный цикл “Война”, книги для детей “Тук-Тук” и “Живая азбука”, печатал сатирические стихи в знаменитом журнале “Сатирикон”, потом при содействии М.Горького перешел в журнал “Современник”...

5 августа 1932 года Саша Черный умер в Ла Фавьер, близ местечка Лаванду во Франции. Когда загорелся дом соседа, он, не раздумывая, бросился на помощь, сделал все, что хотел и на что способен был, после чего последствием морального и физического перенапряжения случился смертельный сердечный приступ.

Литераторов-эмигрантов, даже самых талантливых, прежняя власть вычеркивала из памяти читателей, и новые поколения произведения Саши Черного уже практически не знали. Но времена меняются, и теперь о нем пишут статьи и книги, печатают его сочинения, которые когда-то были необыкновенно популярны...

Статью для проекта подготовил:
Ростислав Александров (Александр Розенбойм),
краевед, журналист

Подробнее на нашем сайте: Они оставили след в истории Одессы

2 сентября 2015 г. на Аллее Звезд Одессы была открыта Звезда в честь Саши Черного.

Вспомним стихотворение Саши Черного 1908 года «Потомки» и улыбнемся в 140-ую годовщину со дня рождения великого одессита:

Наши предки лезли в клети
И шептались там не раз:
«Туго, братцы... Видно, дети
Будут жить вольготней нас».

Дети выросли. И эти
Лезли в клети в грозный час
И вздыхали. «Наши дети
Встретят солнце после нас».

Нынче так же, как вовеки,
Утешение одно
Наши дети будут в Мекке,
Если нам не суждено.

Даже сроки предсказали:
Кто — лет двести, кто — пятьсот,
А пока лежи в печали
И мычи, как идиот.

Разукрашенные дули,
Мир умыт, причесан, мил...
Лет чрез двести? Черта в стуле!
Разве я Мафусаил?

Я, как филин, на обломках
Переломанных богов.
В неродившихся потомках
Нет мне братьев и врагов.

Я хочу немножко света
Для себя, пока я жив;
От портного до поэта —
Всем понятен мой призыв...

А потомки... Пусть потомки,
Исполняя жребий свой
И кляня свои потемки,
Лупят в стенку головой!