Ещэ польска не сгинэла!
Евгений Голубовский
Названия улиц города —это не только его география, но и история. Конечно, бывают исключения. Можно ли объяснить, почему до революции появилось название улицы Петра Великого, почему в советские времена —Франца Меринга, а в постсоветские —Исаака Рабина? К жизни Одессы и одесситов ни одно
Польская улица. Именно на ней появились первые особняки польской шляхты. Вообще, как рассказывала мне литературовед Наталья Рымарь, занимающаяся много лет историей польской колонии в Одессе, еще до создания города в Хаджибее проживал первый поляк —Клюковский. А, впрочем, почему первый, ведь было время, когда Польша, стремившаяся быть державой от можа до можа , владела и нашими землями. Правда, позднее не стало и самой Польши, она стала частью Российской империи, и полякам оставалось лишь вспоминать, что кто-то из польских королей в полной амуниции, на лошади въехал в Черное море…
Но вернемся в Одессу, в годы ее рождения и расцвета. В 1913 году Александр де Рибас в книге Старая Одесса задавал вопрос — а знают ли одесситы, почему Польская улица названа Польской? И объяснял, что поляки сыграли крупную роль в развитии внешней торговли города. Его дед Феликс де Рибас, брат основателя Одессы Иосифа де Рибаса, привлек в наш город …
Кстати, память о тех первых негоциантах хранит в себе еще одно одесское название —Сабанские казармы (и переулок). Это потом уже они стали казармами, а вначале здесь хранили зерно, снедь, провиант для торговли.
В другой главе своей книги Александр де Рибас возвращается к одесским полякам, рассказывая о первой елке в Одессе в начале XIX века. Она была привезена из Умани как подарок графа Потоцкого молодой Нарышкиной. И, конечно, состоялся бал. Особенно блестяще было представлено на вечере Нарышкиной одесское, высшее польское общество. Граф и графиня Ржевусские, Потоцкие, Собаньские, Пржздецкие, Бржозовские. Роскошные
И все же —кто знает —возможно, мы бы забыли это начало золотого века Одессы, если бы… не Александр Пушкин. Это он, попав в ссылку, в чуть ли не единственный европейский город России, влюбился здесь в двух красавиц-полек —в Елизавету Ксаверьевну Воронцову (урожденную Браницкую) и в Каролину Адамовну Собаньскую (урожденную Ржевусскую). Кстати, Собаньская была близка к литературным кругам —ее брат Генрих Ржевусский был известным польским романистом, а сестра Эвелина Ганская стала женой Оноре де Бальзака… Но и без этих литературных связей Каролина обладала, как пишут современники, таким шармом, что мужчины теряли головы. 2 февраля 1830 года А.С. Пушкин писал ей: Сегодня 9-я годовщина дня, когда я увидел Вас в первый раз. Этот день был решающим в моей жизни . Увы, Пушкин не знал, что вслед за ним в благословенную Одессу сошлют великого польского поэта Адама Мицкевича. И вновь безумный роман, великие стихи, которые прославят и поэта, и его музу, и город, где они созданы.
Адам Мицкевич жил в Одессе на Дерибасовской, в Ришельевском лицее, о чем сейчас напоминает мемориальная доска, но преподавать ему не позволили.Что оставалось, как не посвящать стихи Каролине Собаньской, путешествовать …
Кстати, иногда возникает ощущение, что вся польская литература так или иначе связана с Одессой. Здесь были великие польские романтики Юлиуш Словацкий и Зигмунд Красинский, замечательные романисты Юзеф Крашевский, Генрих Сенкевич, Ярослав Ивашкевич.
Литература — литературой, но и сама жизнь одесского польского сообщества была достаточно насыщенной. Первой общественной организацией можно считать Католическое благотворительное общество, находившееся у Строгоновского моста на Греческой улице, затем возник Дом Польский , давший возможность полякам общаться, участвовать в любительских спектаклях, пользоваться библиотекой.
Тысячи поляков, проживавших в Одессе, чувствовали себя как в своем доме. Для них работал книжный магазин, склад нот, общество Лира , касса взаимопомощи, общество Бережливость …
Юрий Карлович ОлешаЯ мог бы называть многих известных поляков, послуживших любимому городу и России, ставшей их страной. Но, пожалуй, самое известное имя для нас сегодня, это имя одного из создателей одесской литературной школы —Юрия Карловича Олеши.
Кстати, поляки не забывали своего языка. До революции в нашем городе выходило около 11 наименований газет и журналов на польском языке.
Вот сейчас передо мной лежит третий номер журнала Tygodnik Odeski , изданный 15 ноября 1915 года в нашем городе. Все —и стихи, и проза, и информации —по-польски, по-русски одна строка: Дозволено военной цензурой …
Но вот пришла революция, и идеи интернационализма на поверку оказались лозунговой мишурой. Уже в годы гражданской войны в Одессе ГПУ организовывает польское дело , результатом которого становится гибель сотен людей. Но это лишь прелюдия. В 1937-38 годах еще и еще возникают польские процессы. Более тысячи человек репрессированы, половина из них —расстреляна. Достаточно было быть членом костельного хора или польского драмкружка, чтобы в тебе видели польского националиста , а значит, врага народа.
Трудно представить, как жили и работали в те годы в нашем городе поляки. Но не просто работали, а добивались выдающихся успехов. Я был близко знаком с Галиной Николаевной Кузнецовой, и она мне много рассказывала о своем отце, профессоре Николае Николаевиче Зарембо-Владычанском, продолжателе двух знатных польских графских династий Зарембо и Владычанских. Он был одним из создателей железобетона, автором восстановления железобетонного моста в Одесском оперном, железобетонного моста через Тилигульский …
А с архитектором Ларисой Сикорской, дочерью знаменитого профессора Сикорского, я дружил. Как и со многими. В чьих жилах текла и течет польская кровь. Всех не назовешь, но как не вспомнить художника Мишу Ковальского, балерину Наталью Барышеву, инженера Юрия Затворницкого, профессора-филолога Татьяну Вербицкую…
А когда я уже писал эту статью, задавал вопросы своим друзьям, вдруг узнал, что дед Сергея Лущика —поляк, высланный после восстания в Сибирь, а оттуда попавший в Одессу, что бабушка Сергея Калмыкова —полька… Думаю, ни одна статистика, ни одна перепись населения не учтет этого сплава кровей, сплава сердец, из которых и выросла Одесса…
Когда-то Польша была первой заграницей, которую увидел. Влюбился в Краков и Варшаву. Для нас откровением были фильмы Анджея Вайды, романы С. Лема, афоризмы Е. Леца. А в Одессе получали и читали —язык жил, ему учились —журнал Пшекруй , тогда казавшийся запредельно свободным. И, как пароль, произносили мы, одесситы всех национальностей, слова, с которых я начал эту статью: Ещэ Польска не сгинэла!