Николай Николаевич Миклухо-Маклай. Одесские вехи биографии

Гриськов Антон

Одесситы любят свой город, солнце, море и путешествия. И если поинтересоваться у них, имена, каких выдающихся путешественников им памятны особо, то в их перечне, несомненно, будет отмечено имя отважного учёного и великого путешественника XIX века Николая Николаевича Миклухо-Маклая. Представляется, что нашим современникам будет интересно узнать о том, что он неоднократно (в 1869, 1886 и в 1887 годах) посещал наш город, однако информация об этом вовсе не представлена на страницах многочисленных туристических путеводителей и справочников. Выражаем надежду на то, что данная публикация позволит хотя бы частично восполнить этот пробел. 

Необходимо отметить, что в освещении означенной темы автор отнюдь не является первопроходцем. В 1978 году одним из первых, кто к ней обратился, был старший редактор отдела этнографии украинского журнала «Народна творчість та етнографія» Василий Скуратовский, опубликовавший свой материал в газете «Чорноморська комуна». [1]. Популяризируя имя и творчество Н.Н.Миклухо-Маклая он, тем не менее, упоминает лишь о двух визитах (1886 и 1887 г.г.) учёного в Одессу. При этом некоторые его предположения на поверку оказались предметом лёгкого вымысла. Например, о тёплой встрече путешественника «с представителями Одесского отделения Российского Географического общества (РГО)» или об «оставлении в Одессе множества ценных экспонатов, привезенных с земли папуасов».

Единственное, с чем и сегодня можно, безусловно, согласиться, так это с утверждением автора о том, что вопрос о пребывании Миклухо-Маклая в Одессе «не заинтересовал областную организацию Общества охраны памятников, работников краеведческого  и морского музеев, учёных, краеведов и всех, кто интересуется историей края».

Более обстоятельной в этом плане представляется статья замечательного одесского журналиста, писателя, краеведа Григория Зленко, опубликованная в 1988 году в газете «Вечерняя Одесса», приуроченная к 100-летию со дня смерти Миклухо-Маклая [2].

 Со свойственной ему основательностью, Григорий Демьянович более полно описал обстоятельства троекратного визита в наш город знаменитого учёного (добавив к указанным 1869 год), однако его прибытие в Одессу в 1886 году почему-то связал с пароходом «Владивосток», ссылаясь при этом на  переписку Маклая с братом Сергеем. К этому нюансу нам предстоит ещё вернуться.

Совсем другое название судна для прибытия Маклая в Одессу – пароход «Лазарев», называет и московский исследователь Вольская Б.А. [3]. 

 Зленко подверг сомнению и факт возможной встречи Николая Николаевича в Одессе с профессором И.И.Мечниковым и его учеником, известным эпидемиологом Я.Ю.Бардахом.  Свою позицию Зленко аргументировал  тем, что путешественник якобы «избегал лишних знакомств, предпочитая одиночество». При этом он привёл фрагмент дневниковой записи Миклухо-Маклая: «Я так доволен в своём одиночестве! -  записал он однажды в дневнике. - Встреча с людьми для меня, хотя не тягость, но они для меня почти что лишние…». Каким образом эта цитата связана с Одессой и одесситами, Зленко объяснять не стал.

Наиболее скрупулёзными в научном плане, на наш взгляд, являются публикации 1987 и 1988 годов тогдашнего московского исследователя, а ныне австралийки Елены Говор, изданные на украинском [4]  и русском [5]  языках соответственно. Их несомненной заслугой и достижением является то, что автором были тщательно изучены за соответствующий период четыре одесские газеты – «Новороссийский телеграф», «Одесский вестник», «Одесский листок», «Одесские новости», николаевская газета «Южанин», две киевские - «Киевлянин» и «Заря», московские – «Русские ведомости», «Московский листок», петербургские – «Правительственный вестник», «Новости и биржевая газета», «Новое время», «Петербургский листок».

 Такой огромный массив газетных публикаций позволил специалисту-исследователю не только обнародовать информацию «о ранее неизвестных планах Миклухо-Маклая, разного рода контактах, увидеть его глазами современников и пристально вглядеться в события тех отдалённых от нас дней», но и прохронометрировать буквально по дням пребывание путешественника в Одессе, что можно оценивать весьма и весьма положительно.

К сожалению, по обозначенной проблематике за пределами изучения Говор оказались материалы Государственного архива Одесской области и одесских библиотек. Эти непринципиальные недоработки, хочется надеяться, будут со временем устранены, в том числе, возможно, посредством данной публикации. В этой связи нам потребуется хотя бы кратко вернуться к некоторым фактам биографии Н.Н.Миклухо-Маклая. [6].  

Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился 17 июля 1846 года в с. Рождественском, близ г. Боровичей Новгородской губернии в семье инженера путей сообщения, одного из строителей первой железной в России. Его отец – Николай Ильич, происходил из мелкопоместных дворян Черниговской губернии. Мать – Екатерина Семёновна Беккер, была дочерью обрусевшего немецкого лекаря, ветерана Отечественной войны 1812 года. В молодости она была близка к революционно настроенной интеллигенции, лично знала некоторых членов кружка Герцена и Огарёва.

             

Кроме Николая Николаевича в семье были ещё три брата и сестра. Самый старший, Сергей, окончив юридический факультет, был мировым судьёй в Киевской губернии, сестра Ольга – «художница живописи на фарфоре» - рано умерла, Владимир – моряк, а самый младший Михаил – геолог, собравший значительные материалы по биографии Николая Николаевича.

              Отец умер, когда Николаю было всего 11 лет, и вся семья осталась на попечении матери. Судя по воспоминаниям одного из братьев Николая Николаевича и по другим источникам, она оказала большое и благотворное влияние на детей, внушая им чувство уважения к людям независимо от их национальности и общественного положения. В воспитании детей Екатерина Семёновна не допускала телесных наказаний, говоря, что нельзя физическим воздействием внушать убеждения. [7]. 

              В раннем возрасте Николая отдали в немецкую школу в Петербурге, а через год перевели во 2-ю гимназию. Курса в ней Миклухо-Маклай не окончил. Он плохо мирился со школьной дисциплиной, нередко вступал в споры с преподавателями и был исключён из 6-го класса под предлогом неуспеваемости в некоторых предметах. Семнадцати лет Миклухо-Маклай поступил вольнослушателем в Петербургский университет, на физико-математический факультет, но и здесь не поладил с начальством и уже в 1864 г. был уволен на том основании, что неоднократно нарушал правила, установленные для вольнослушателей.

              В своей автобиографии Миклухо-Маклай пишет, что из Петербургского университета он был исключён без права поступления в другие русские университеты. Известно, что он принимал участие в студенческих сходках. Не имея возможности продолжить образование на родине, Миклухо-Маклай был принуждён добиваться разрешения выехать за границу. Разрешение это он получил с большим трудом – только после заключения медицинской комиссии.

              По приезде в Германию Миклухо-Маклай поступил в Гейдельбергский университет, где слушал лекции по физике и химии. Через два года он переехал в Лейпциг, где занимался на медицинском факультете, а в 1866 г. – в Иену, где продолжил занятия медицинскими науками. Миклухо-Маклай стал с увлечением изучать сравнительную анатомию животных.

              Познакомившись с молодым профессором Эрнстом Геккелем, который в то время  был уже широко известен в научных кругах как убеждённый сторонник эволюционной теории, Миклухо-Маклай вместе с ним совершает путешествие на Канарские острова для зоологических исследований. Главные объекты его зоологических работ – губки и центральная нервная система хрящевых рыб. В 1868 г. Миклухо-Маклай работает как зоолог в Мессине на о. Сицилия, куда он отправился вместе доктором Антоном Дорном для продолжения своих занятий по сравнительной анатомии. В 1869 г. Миклухо-Маклай совершает путешествие на берега Красного моря с целью изучения морских животных и выяснения тех влияний, которые должна была испытать индийская фауна в особых условиях обитания, сложившихся в водах Красного моря.

              Сравнительно-анатомические работы Миклухо-Маклая обратили на себя внимание учёного мира. В письме знаменитого английского учёного Томаса Гексли к Дорну от 30 апреля 1870 г. имеется любопытное упоминание о Миклухо-Маклае, сделанное в обычном для Гексли шутливом тоне: «Мой дорогой Вихрь… находясь между Ковалевским с его асцидиями, Миклухо-Маклаем - с его мозгами рыб, и Вами – с Вашими членистоногими, я заболеваю чахоткой… Между прочим, Миклухо-Маклай был здесь; я достаточно близко его узнал и был поражён его замечательными способностями и энергией. Он собирался в тот же день вернуться в Иену». [8].  

              Таким образом, в период 1866-1870 г.г.  исследователи-биографы находят имя молодого Миклухо-Маклая в плеяде зоологов-эволюционистов, отважно прокладывавших новые пути в науке.

              Следует также заметить, что путешествие на берега Красного моря было не только трудным, но и очень опасным. Арабы относились ко всем  европейцам чрезвычайно враждебно, и, чтобы не быть убитым или проданным в рабство, Миклухо-Маклай был вынужден выдавать себя за учёного арабского доктора. Он носил чалму и бурнус, брил голову и, во всяком случае, внешне, соблюдал мусульманские религиозные обряды. Прежде чем отправиться в путешествие, он изучил арабский язык, - благодаря этому обман его вполне удался, и в арабском докторе никто не заподозрил европейца. Однако молодому учёному понадобилось немало хладнокровия и выдержки, чтобы до конца играть взятую на себя роль. Путешествие было очень трудным: нередко Маклаю приходилось голодать, не раз ему грозил солнечный удар, когда при тридцатипятиградусной жаре он собирал морских животных на коралловых рифах; не избёг он также лихорадки и цинги. Эти и другие сложности приучили его бороться с лишениями, не считаться с жарой, развили в нём выдержку и самообладание во время экспедиций.

              Путешествие 1869 г. было для Маклая не только «боевым крещением», но и временем, когда в биографии Миклухо-Маклая впервые  появилась тема Одессы. Ключ к разгадке оказался спрятанным в материалах Государственного архива Одесской области в фонде Новороссийского университета (Ныне Одесского национального университета имени И.И.Мечникова). Изучение документов «По Совету Императорского Новороссийского университета» привело нас к ознакомлению с  делом «Об избрании приват-доцента барона А.Стуарта в штатные доценты». [9].

              Как следует из материалов, с начала января 1869 г. перед руководством физико-математического факультета упомянутого университете приват-доцент барон Стуарт возбудил ходатайство о занятии более высокой должности  доцента по кафедре зоологии.  На заседании Совета университета от 19 марта были озвучены имена и других претендентов на должность,  поскольку вопрос вакансии актуализировался: «с 19 апреля, времени увольнения доцента Мечникова из Новороссийского университета». [10].

              Профессор кафедры зоологии Иван Маркузен представил сведения и по другим кандидатам, в числе которых был указан и Миклухо-Маклай. При этом в письменном виде было зафиксировано, что «господин Миклухо-Маклай… уже успел некоторыми весьма замечательными работами по зоологии и сравнительной анатомии обращать внимание учёных на себя». Эта отдельная записка от 8 апреля 1869 года профессора Маркузена была приложена к материалам дела в виде отдельного документа.

              В свою очередь члены факультета также поддержали «кандидатов, представленных на доцентуру. Кандидаты эти суть: магистр Стуарт, доктор Брандт и Миклухо-Маклай, студент Киевского университета, ныне ассистент у профессора Геккеля в Иене». [11].

              Таким образом, исходя из анализа материалов архивного дела, можно отметить факт того, что о научном потенциале молодого учёного Миклухо-Маклая представители учёного мира Одессы той поры уже знали, хотя и были введены в заблуждение по поводу обучения последнего в Киевском университете (что, конечно, не соответствовало действительности).

              Как развивались события дальше, об этом говорят материалы заседания Совета от 30 апреля. В них было отмечено, что профессор Карастелёв и декан факультета Лапшин решили навестить профессора Маркузена на дому с целью «о необходимости иметь сведение – какую учёную степень имеет господин Миклухо-Маклай, которого он, (профессор Маркузен – Прим. автора), преимущественно рекомендует и на которого таким образом может быть обращено внимание. Сведения этого так и нет – и так Миклухо-Маклай не мог быть по существующему уставу считаем на кандидата на доцентуру» [12], что и было зафиксировано в протоколе за подписью декана В.Лапшина и секретаря А.Вериго.

              Итог этой весьма детективной истории отражён в материалах областного архива в фонде «Канцелярии попечителя Одесского учебного округа», отражающего переписку ректора университета с руководством округа. [13].

              В них не только зафиксировано окончание процедуры избрания на вакантную должность доцента кафедры зоологии и сравнительной анатомии барона Суарта при следующих результатах: «оказалось одиннадцать голосов избирательных и семь неизбирательных» [14], но  и были ещё раз подтверждены высокие слова оценки творческого потенциала и результатов научных достижений Миклухо-Маклая.   

              При этом в документах получила отражение и неизменная позиция профессора Ивана Маркузена в последовательном отстаивании кандидатуры Маклая в университетском конкурсе на вакантную должность в Одессе. В частности, в документах переписки отмечалось, что после визита учёных факультета по поводу того, «чтобы я, (профессор Маркузен – Прим. автора), доставил им сведения, касательно господина Миклухо-Маклая, на что я отказался, так как я не имел сведений, имеет ли господин Миклухо-Маклай степень магистра русских университетов, тем более, что это будет простая формальность, чтобы факультет имел возможность отказать господину Миклухо-Маклаю... Несмотря на мой ответ, господа Лапшин и Коростелёв донесли факультету, что будто я обещал телеграфировать Миклухо-Маклаю» [15].

              Удивительно, но о перипетиях соискания на должность в Одессе, да и об отсутствии на тот момент профессора И.И.Мечникова в городе по причине более раннего отъезда по семейным обстоятельствам, самому путешественнику по-видимому было совершенно ничего неизвестно. Во всяком случае, такой вывод напрашивается, исходя из анализа текста сохранившейся переписки Миклухо-Маклая с ближайшими родственниками в ту пору.

              В частности, в письме к матери – Екатерине Семёновне – от 10 марта 1869 г., написанному в Мессине, Николай Николаевич просит отправить ему «сколько можно деньг» на дорогу в Одессу на имя проф. Мечникова, при этом отмечает: «Я его не знаю, но напишу как к сотоварищу о том, что, может быть, будут присланы на его имя деньги, или что-нибудь подобное». [16].

              Следует отметить, что в 1864-1867 г.г.  И.И.Мечников также часто бывал в научных командировках за рубежом, а его письма показывают, что и он в те же годы активно интересовался экспедицией Миклухо-Маклая на Канарские острова. [17].

              В письме к брату Сергею, отправленному из Каира 21 марта 1869 г., Миклухо-Маклай, описывая обстоятельства своего «совсем не безопасного путешествия», вновь поднимает вопрос о высылке денег «в Одессу на имя проф. Мечникова», подчёркивая при этом, что «деньги чтобы были в Одессе в конце апреля». [18].

              Заключительным в этом ряду представляется его письмо к сестре Ольге, отправленное из Джидды 1 мая 1869 г., где он сообщает о своём скором отплытии на пароходе «Эльбрус» в Константинополь и Одессу, при этом сообщает ориентировочный срок прибытия: «В Одессе буду около 18 мая вашего стиля». [19]. С берегов Красного моря Маклай возвращался через Суэц. Из Суэца, благодаря содействию агента РОПиТ Пашкова, ему удалось бесплатно доехать до Одессы.

              Прибыв в наш город, Николай Николаевич обнаружил, что Мечников находится за рубежом, так как у жены его «сделалось кровохарканье». На почте его ожидали письма от  родных, получив которые молодой учёный вскоре уехал из Одессы. Весь июнь он путешествовал по Крыму, Дону и Волге (с остановками в Саратове и Самаре). Основная цель поездки состояла в сборе материалов о мозге осетровых рыб, необходимых ему для сравнительно-анатомических исследований. Уже тогда Миклухо-Маклай проявил себя как подлинный подвижник науки. Это путешествие по Югу России, предпринятое сразу после изнурительной экспедиции на Красное море, кончилось для него сильнейшим приступом лихорадки с потерей сознания на пароходе недалеко от Самары, и только благодаря экстренным мерам команды и пассажиров его удалось спасти и доставить в Москву.[20].

              Весьма непродолжительное пребывание Миклухо-Маклая в столице империи имело счастливое и успешное продолжение в Одессе. Речь идёт о том, что друг и единомышленник Николая Николаевича доктор Дорн в своём окружении и в кругах научной общественности активно пропагандировал необходимость организации морских зоологических станций, где учёные могли бы  изучать животных в их естественной среде, а не в кабинете. Такую станцию Дорну удалось организовать в Неаполе.

              Миклухо-Маклай очень сочувствовал этой идее. Будучи в России на Втором съезде естествоиспытателей в Москве в конце августа 1869 г. [21], он рекомендовал основать такие станции в Белом, Балтийском, Чёрном и Каспийском морях, а также в Тихом океане на Сахалине и Камчатке. В последующем эту идею Миклухо-Маклай осуществил в Австралии, основав зоологическую станцию в Сиднее.

               В своей речи к участникам съезда Николай Николаевич ссылался на личный опыт проведения научных исследований, когда он в 1868 году во время пребывания в Мессине (Италия) вместе с доктором Дорном нашли возможность эту идею воплотить в жизнь, оставив на обустроенной ими станции большую часть вещей. «Всеми этими вещами, – подчеркивал он, – может пользоваться каждый натуралист, который захочет заниматься у моря в Мессине. Одно из положений этой зоологической станции состоит в том, чтобы каждый посещающий станцию натуралист прибавлял, по возможности, движимое имущество станции, оставив в её пользу разные аппараты: таким путем станция, хотя не очень богатая, может принести много пользы и устранить много неудобств».

               Инициативу создания первой на всём громадном пространстве Российской империи научной зоологической станции взяли на себя учёные Одессы. Новороссийский университет в Одессе был в то время молодым, быстро развивающимся научным центром. Он был основан в 1865 голу – в ту пору, когда действовал либеральный университетский устав 1863 года. Одним из первых шагов только что организованного университета было привлечение в состав его профессуры крупнейших учёных того времени.

              В 1867 г. в Новороссийском университете получил степень магистра зоологии и был избран доцентом И.И.Мечников, с 1870 г. он был избран профессором [22] и продолжал свою работу в Одессе в течение двенадцати лет.

              Большую активность проявило и Новороссийское общество естествоиспытателей, созданное в Одессе в 1870 г., первым президентом которого был избран авторитетный профессор Л. С. Ценковский, ботаник, протистолог и бактериолог, первый заведующий кафедры ботаники Новороссийского университета (1865-1871г.г.), будущий член-корреспондент Петербургской Академии наук (с 1881 г.). 

              Как свидетельствует «Отчет о деятельности Новороссийского Общества естествоиспытателей за прошлые годы, начиная с 1870-1885 год (включительно)», именно Ценковскому принадлежит окончательный выбор месторасположения станции на Черном море в Севастополе: «Постановлено: просить бар. Стуарта предоставить Обществу, согласно высказанному им желанию, соображения относительно устройства предполагаемой станции». Приобретение вещей для станции также было поручено барону А. Ф. Стуарту, который купил для нужд два микроскопа, лупу, посуду, весы и некоторые книги на сумму 375 руб. 50 коп. Именно с этого оборудования начиналась станция. Все это было выполнено в 1870 году, а само открытие станции, согласно отчету, отложили на весну 1871 года». [23].                                    

              Спустя годы в письме к своему другу и единомышленнику Антону Дорну в 1875 году Миклухо-Маклай писал: «Дорогой Дорн! Вам хорошо известно, что я вполне разделяю Ваши взгляды о значении для науки зоологических станций, и Вы легко поверите, что отличные результаты основанной Вами в Неаполе станции… доставили мне большое удовольствие». И дальше в комментариях: «… я не знаю…, устроилась ли станция на Чёрном море, учреждение которой я предлагал Московскому съезду естествоиспытателей…».

              Тем временем биологическая станция в Севастополе, созданная одесскими учеными, уже работала в Крыму, но Миклухо-Маклай, который тогда пребывал в далёком путешествии на другом конце нашей планеты, не мог об этом достоверно знать. По времени своего создания одесситами      (147 лет назад) Севастопольская биологическая станция была первой в Российской империи и третьей в мире.

              Вскоре, после посещения Москвы и Петербурга, Маклая всецело захватила мысль о новом путешествии. Молодого учёного привлекала богатейшая фауна Тихого океана. Изучение тихоокеанской фауны казалось ему особенно важным, - именно там он рассчитывал найти ответ на ряд сложных вопросов эволюции животных и, в частности, на важнейший вопрос о зависимости организации животных от условий окружающей среды. Миклухо-Маклай также надеялся, что путешествие в Тихий океан даст ценный материал для освещения одного из самых жгучих вопросов антропологии – вопроса о единстве человеческого рода. В то время в антропологии велась ожесточенная борьба между «моногенистами», которые утверждали, что все человеческие расы произошли от одного ствола, и  «полигенистами», пытавшимися доказать, человеческие расы произошли от нескольких, независимых друг от друга, стволов и неравноценны между собой.

              Из русских учёных того времени к числу горячих сторонников теории единства человеческого рода принадлежал академик Бэр. Под влиянием Бера Миклухо-Маклай и наметил первым этапом своей экспедиции в Тихий океан Новую Гвинею. Он обратился в Русское Географическое общество с проектом экспедиции, рассчитанной на 7-8 лет, причём первый год он предлагал провести в тропиках, а потом постепенно продвигаться на север, до берегов Охотского и Берингова морей. «Первым же полем моей деятельности, - писал Миклухо-Маклай, - будет Новая Гвинея». Программа экспедиции была задумана очень широко: в неё входили не только исследования по специальности Миклухо-Маклая – зоологии и сравнительной анатомии, но также и по метеорологии, антропологии, этнографии. Однако этот проект не встретил сочувствия в Географическом обществе, большинстве членов которого экспедиция в далёкий Тихий океан представлялась чем-то неинтересным и ненужным. Лишь после многих хлопот Миклухо-Маклай, при поддержке секретаря РГО П.П.Семёнова и вице-президента общества адмирала Ф.П.Литке, добился разрешения отправиться в Тихий океан на одном из военных судов. Ему выдали субсидию в 1350 рублей, в остальном же он был всецело предоставлен собственным силам.

              8 ноября 1870 г. Миклухо-Маклай выехал из Кронштадта на корвете «Витязь», который отправлялся в кругосветное плавание и по пути должен был высадить учёного на Новой Гвинее. Перейдя весь Атлантический и почти весь Тихий океаны, «Витязь» на 316-й день плавания, 19 сентября 1871 г., бросил якорь в заливе Астролябии у северо-восточного берега Новой Гвинеи. Побережье этого залива до тех пор не было посещено ни одним европейцем.

               Нет необходимости возвращаться к перипетиям многотрудного и весьма опасного пребывания Маклая среди папуасов (на этот счёт существует огромное множество научно-популярной литературы), добавим лишь, что прошло больше года со дня высадки Маклая на берег залива Астролябии, когда в одной автралийской газете появилось известие, будто в залив заходило купеческое судно и нашло в живых только слугу Маклая, шведа Ульсона. Слух об этом дошёл до Петербурга, и для его проверки клиперу «Изумруд», находившемуся в кругосветном плавании, было поручено зайти на Новую Гвинею.

              В содержательной работе А.Г.Грумм-Гржимайло содержатся сведения о том, что, по данным тогдашнего секретаря Географического общества Остен-Сакена, этот будоражащий воображение слух исходил из Одессы. [24]. Нам пока не удалось напасть на документальные следы этого извещения в органах печати Одессы, однако в газете «Кронштадтский весник» за 1871 г. № 85, была помещена большая скорбная статья под следующим кричащим заголовком: «Экспедиция Миклухо-Маклая и его кончина». Нам же, как патриотам нашего города, хочется искренне надеяться на то, что именно благодаря неравнодушию одесситов Маклай оказался в живых и вместе с Ульсоном благополучно уехал на «Изумруде» с Новой Гвинеи, несмотря на то, что туземцы, успевшие глубоко привязаться к Маклаю, уговаривали его остаться с ними навсегда.

              За первым путешествие Миклухо-Маклая на Новую Гвинею в последующие годы последовало затем ещё три других…

               Нам же следует вернуться к статье Г.Д.Зленко «На пути через Одессу» («Вечерняя Одесса» от  14 мая 1988 г.),  где освещая события 1886 год, накануне возвращения Миклухо-Маклая из экспедиции, Георгий Демьянович приводит выдержки из переписки учёного с родственниками: «Послал телеграмму в Одессу узнать, когда «Владивосток» выйдет оттуда ... Я отправлюсь в Одессу через 7 или 14 дней, смотря по тому, когда «Владивосток» придёт. ...Жду письмо твоё в Одессе poste restante (до востребования – Г.З.)». И далее Зленко утверждал, что «сойдя с борта «Владивостока» он (т.е. Миклухо-Маклай) тут же отправился в Крым, чтобы добиваться аудиенции у находившегося в Ливадии императора Александра III». 

              Что касается встречи с царём, то она действительно состоялась несколько позже и для аудиенции у Н.Н.Миклухо-Маклая были свои весьма веские причины, но о них несколько позже...

              Касаемо же названия судна, на котором Маклай прибыл в Одессу, то его наименование  было совершенно иным – пароход РОПиТ «Цесаревич» и об этом свидетельствует соответствующая публикация в газете «Одесский весник» под названием «Приезд Миклухи-Маклая» [25], которая в свою очередь подтверждается материалами других печатных изданий Одессы того периода. Пристальный интерес знаменитого путешественника к судну под названием «Владивосток» остался вне поля зрения исследователей и биографов учёного.

              Как оказалось, ключ к разгадке находился совсем рядом. Несколько ранее, до прибытия Николая Николаевича в Одессу, «Одесский весник» опубликовал отчёт под названием: «Заседание Императорского общества сельского хозяйства», где среди других материалов содержалась краткая информация о том, что «на этом же заседании предложен в члены-корреспонденты брат известного путешественника Миклухи-Маклая, командир парохода «Владивосток». [26].

              Поскольку в распоряжении современных исследователей имеется многотомное дореволюционное издание под названием «Записки императорского общества сельского хозяйства Южной России», изучение материалов которых за 1886 год позволило обнаружить Протокол заседания указанного Общества от 27 марта 1886 года, где, среди прочих, были указаны и инициалы новоизбранного члена-корреспондента общества – «В.Н.Миклуха-Маклай». Стало ясно, что речь шла о младшем брате Николая Николаевича – Владимире Николаевиче (19 мая 1853 года рождения).

              Стремясь собрать как можно более полную информацию о периоде пребывания В.Н.Миклухо-Маклая в Одессе, пришлось обратиться за помощью в Государственный архив Одесской области. Материалов по Доброфлоту там не оказалось, а вот с находяшимися на хранении делами Императорского общества сельского хозяйства Южной России (далее ИОСХЮР) нам, откровенно говоря, повезло. С помощью сотрудников архива удалось разыскать и ознакомиться с оригиналами протоколов заседаний общества за 1886 год.

              В частности, текст протокола заседания от 2 апреля 1886 года [27]

 не только подтвердил факт избрания Владимира Николаевича в члены-корреспонденты, но и зафиксировал сведения о лицах, ходатайствовавщих перед действительными членами Общества об этом. Ими оказались известные в Одессе князь Г.Е.Гагарин-Стурдза, тогдашний вице-президент Общества, и исполнявший тогда обязанности секретаря Общества И.А.Черкес. В этой связи возникает закономерный вопрос - за какие именно заслуги, оказанные Обществу, В.Н.Миклухо-Маклай, морской офицер, был рекомендован к избранию?  Ответ нам пока неясен.

              Не менее интересным оказалось также упоминание в указанном протоколе, буквально через запятую, имён других известнейших одесских учёных. В частности, в п. 4 упоминается о приветствии ИОСХЮР в адрес профессора Ценковского по случаю 35-летнего юбилея его учёной деятельности, а также собщается об избрании доктора зоологии И.И.Мечникова и профессора А.О.Ковалевского в качестве Почётных Членов Общества. Обнаруженное нами архивное дело «Об избрании в Члены Общества и о поступлении членских взносов» [28] сохранило материалы официальной переписки не только с вышеуказанными лицами, а и оригиналы ответных благодарственных писем со стороны  профессоров И.И.Мечникова и А.О.Ковалевского, направленнях в адрес Общества. Данное обстоятельство может представлять широкий интерес не только для истории естествознания, но и для научной общественности современной Одессы. Здесь же хранится и письмо-уведомление ИОСХЮР в адрес В.Н. Миклухо-Маклая о его избрании в члены-корреспонденты (Лист 15). Оригинал ответного письма нами пока не обнаружен.

              Важно отметить, что каждый из вышеупомянутых маститых учёных в тот или иной период жизни поддерживал научные идеи или контакты со старшим братом Владимира Николаевича – Николаем Николаевичем Миклухо-Маклаем.

              В связи с этими новыми обстоятельствами следует, на наш взгляд,  более пристальное внимание уделить морской биографии Владимира Николаевича.  Профессию моряка он избрал сознательно, поступив в Морской корпус в Петербурге. Поддерживал связи с революционно настроенной молодёжью из числа кадетов, среди которых были народовольцы Суханов и Юрковский, впоследствии осужденные. В чине офицера принимал участие в русско-турецкой войне 1878-1879 годов, по результатам которой Болгария стала независимой. По окончании службы в Черноморском флоте перешёл на суда Добровольного торгового флота.

              Именно по этой причине, как нам представляется, в письмах к родным Николай Николаевич часто задаёт вопрос «Где Володя?». Важно отметить, что имя Владимира Николаевича значится единственным среди имён в Одессе, кто получал регулярные отчёты от путешественника о результатах научных экспедиций в списке личных друзей и близких родственников, в перечне библиотек, университетов и других научных и учебных заведений царской России и Европы. Об этом реестре упоминается в письме к Михаилу Николаевичу (младшему брату) от 5 февраля 1883 г. [29].                

              В справочной литературе указана общая информация о пребывании Владимира Николаевича как на военном, так и торговом флоте, но нет подробностей. Тем не менее, это имя было известно в Одессе, к такому выводу можно  прийти, ознакомившись с материалами, опубликованными в газете «Новороссийский телеграф» за 1882 год. В частности, наше внимание привлёк тогдашний фейлетон, автором котрого был Н.Соллогуб, под названием «Крушение крейсера Добровольческого флота «Москва» у восточного берега Африки, южнее мыса Ras Hafoon’a, и 50-дневное пребывание экипажа и пассажиров в пустыне. (Из дневника пассажира)», который был напечатан отдельными частями в вышеуказанном издании. [30].   

              Материалы этих публикаций несколько позже составили основу книги, изданой тем же автором, под тем же названием [31], отдельный экземпляр которой сохранился в Одесской национальной научной библиотеке в качестве редкого издания. Речь идёт о катастрофе морского судна в 1882 году при наличии на борту людей - 123-х пассажиров и членов экипажа. В тех экстремальных условиях некоторые семьи на корабле оказались с малолетними детьми и подростками. Весь этот пёстрый состав потерпевших катастрофу был вынужден висадиться на берег в аравийской пустыне под палящими лучами солнца с минимальными запасами продуктов питания и воды. Английские и французские моряки, оказавшись в подобных ситуациях в окружении воинственных бедуинов,  часто обрекались на гибель. Экипаж же указанного судна Доброфлота смог не только организовать выживание стихийно возникшего лагеря, но и обеспечить перемещение терпящих бедствие по пустыне в окружении агрессивных кочевников.

              Одним из тех, кто помог сохранить человеческие жизни, был лейтенант флота Владимир Николаевич Миклухо-Маклай, хотя на этом судне в качестве пассажира он оказался совершенно случайно.

              По словам автора Н.Соллогуба, «мы все обязаны за его неусыпные труды по заведыванию провизией, и он вполне заслужил глубокую благодарность. Понимая всю важность сбережения и разумного расхода продовольствия, он обязательно соглашался, когда на другой день после разбития (распределив всех офицеров в цепь), командир ему поручил временно заведовать хозяйством.

              Эту трудную обязанность он выполнял с замечательным старанием и аккуратностью. Я называю её трудною, потому что быть на ногах в провизионой палатке ежедневно с 5 час. утра и до 10 час. вечера, выдавать провизию, заботиться о её просушке, иметь достаточное количество воды для варки пищи и чая, лично выполнять всякие требования..., производить выдачу продуктов с таким расчётом, чтобы их хватило на более продолжительное время и т.п. – обязанность далеко нелёгкая. Владимир Николаевич в этом деле, - заключает автор, - оказался лучшим помощником командиру». [32].

              В одном из эпизодов экстремального выживания, с ведома капитана судна, с одним из членов экипажа они отправились искать новый путь и попали в песчаную бурю. «Вёрст десять они прошли кустарниками, а затем песчаной пустыней, где не только никакого растения, но даже не видно было ни одного насекомого; ветер дул до того сильный, что когда они садились отдыхать, через каких-нибудь 5-10 минут их заносило песком, точно они были зарыты в землю. Дальше следовать было невозможно, и они вернулись». [33]. Автором также приводится случай, когда В.Н.Миклухо-Маклай вместе с офицером Фофановым в сопровождении лояльного к ним араба-переводчика совершили пятидневный переход по пустыне в поисках безопасного пути продвижения, подвергая себя опасности быть убитыми в схватке с агрессивни аборигенами песков.

              Тем не менее, пройдя все эти сложные испытания, пассажиры благополучно добрались до отдалённого арабского порта и были эвакуированы попутным судном. 21 августа 1882 года пароход «Чихачёв» доставил пострадавших в Одессу, которая встретила их радостным приветствием и  ликованием.

              Об этом уникальном и удивительном случае спасения людей в экстремальных условиях и о той значительной роли, которую при этом сыграл В.Н.Миклухо-Маклай, «взяв на себя, по просьбе капитана, заведывание провизией и в этой серьёзной обязанности, добровольно сохранённой им до конца, он высказал чрезвычайное усердие и способности», будут вспоминать в Петербурге, Москве, Одессе, да и во всей империи, и через 20 лет. Именно так об этом повествует флотское издание 1903 года. [34].

              В указанном издании содержится информация о награждении 6 нижних чинов крейсера «Москва» медалями Товарищества спасения на водах (С. 220), числился ли среди них лейтенант флота В.Н.Миклухо-Маклай, пока не установлено.

              Косвенным свидетельством высокого авторитета Владимира Николаевича не только на флоте, но и в гражданських делах, может являться обнаруженная нами запись от 20 февраля в церковной метрической книге Михайловского монастыря в Одессе за 1886 год, сохранившейся в фондах Государственного архива Одесской области. [35].

              Она содержит сведения о том, что у младшего судового врача Второго Черноморского Его Королевского Высочества герцога Эдинбургского экипажа надворного советника Александра Владимировича Иванова и его жены Марии 1 октября 1887 года родился сын Владимир, восприемником которого является «состоящий по флоту лейтенант Владимир Николаевич Миклуха-Маклай и жена состоящего по флоту капитана 2-го ранга Анастасия Николаевна Кази». Запись датирована 20 февраля 1886 года. Может быть со временем удасться получить более подробные данные о появившемся в ту пору на свет маленьком одессите – Владимире Александровиче Иванове и будет установлено, не в честь ли родного брата Миклухо-Маклая он был назван родителями прекрасным именем «Владимир».

              Что же касается самого Володимира Николаевича Миклухо-Маклая, то дальнейшая судьба этого отважного фицера оказалась весьма трагичной. Русско-японская война 1904-1905 г.г. застала его в чине капитана 1-го ранга и в качестве командира броненосца «Адмирал Ушаков». По воспоминаниям современников во время Цусимского боя он «вёл себя безупречно, не проявив, невзирая на предыдущую нервозность, наималейшей нерешительности и сомнения». Тем не менее, на следующий день после боя 15 мая 1905 года военный корабль настигли два японских крейсера, которые пятикратно превосходили «Ушакова» по водоизмещению, а также скоростью перемещения, калибром, оснащенностью и вооружением пушек. С японских судов поступил сигнал «Советуем сдаться...». Вместо этого В.Н.Миклухо-Маклай подал команду: «Открыть огонь!». После получасового боя оказалось, что артиллерия броненосца была полностью уничтожена или серьёзно повреждена. Командир принимает решение потопить корабль, а команде приказывает спуститься на воду.

              Неприятель ожидал сдачи, а не сопротивления. По этой причине, по воспоминаниям уцелевших, «видя перед собой Андреевский флаг, японцы пытались выплеснуть злость на виновных в своей неудаче, расстреливая беспомочных людей на воде шрапнеллю, наблюдая гибель «Ушакова», максимально приблизившись к месту трагедии».

              О причинах гибели Володимира Николаевича существует несколько версий. По одной из них – японской – он, пребывая в воде, «сам отказался от помощи и указал на спасение матроса рядом». Такие же свидетельства давали уцелевшие участники Цусимского сражения, офицеры флота Дмитриев М.М. и Дитлов И.Л. в воспоминаниях, опубликованных в изданиях «Море» (1906 г.) [36]. и «Русская старина» (1909 г.) соответственно.

              Отойдя от описания трагической судьбы младшего брата Миклухо- Маклая, вернёмся в своём повествовании несколько назад, к тому времени, когда 17 лет спустя, 12 апреля 1886 г., Николай Николаевич Миклухо-Маклай снова оказался в Одесском порту.

              «Одесский вестник» озаглавил заметку так: «Приезд Миклухи-Маклая. Вчера на прибывшем александрийским рейсом пароходе РОПИТ «Цесаревич» прибыл в Одессу известный путешественник Миклуха-Маклай, проведший 12 лет в Австралии. Господин Миклуха-Маклай привёз с собою богатые зоологические и ботанические коллекции из Австралии и Новой Гвинеи. Коллекции тщательно укупорены в 22 громадных ящиках. Весь этот ценный багаж остался в таможенном пакгаузе, где после праздника, в присутствии Миклухи-Маклая будет подвергнут досмотру. Господин Миклуха-Маклай, как мы слышали, останется в Одессе недолго, а затем поедет в Петербург, где пробудет около года». [37].

              Первоначально путешественник планировал пробыть в Одессе всего три дня, о чём писал старшему брату Сергею с дороги [38], но обстоятельства сложились иначе, и он окончательно уехал из Одессы лишь 20 дней спустя. В воскресенье, 13 апреля, начинались пасхальные праздники, и, по-видимому, подготовку багажа к отправке пришлось отложить на несколько дней.

              «Одесский листок» далее сообщает: «Багаж путешественника Миклухи-Маклая, доставленный на пароходе «Цесаревич» третьего дня был досмотрен и.д. управляющего Одесской таможни господином Вельчинским в присутствии самого владельца. Господин Миклуха-Маклай привёз с собою в Россию громадную коллекцию черепов земноводных пресмыкающихся, рыб и прочее. Весь этот багаж будет на днях отправлен в Петербург.  Господин Миклуха-Маклай, как мы слышали, ходатайствует об отправке в Петербург прямым сообщением без перегрузки в Киеве и других пунктах. Путешественник за неимением у себя места для разборки и приведения в порядок коллекций обратился с просьбой в Академию наук, которая предоставляет для этой цели помещение в своём здании». [39]. Кроме того, он начинает поиски другой своей коллекции, отправленной несколько лет назад из Австралии в Россию через Японию. [40].

              В Одессе же Миклухо-Маклай, по-видимому, узнаёт, что царь Александр III недавно прибыл в Ливадию. Планы путешественника меняются. Он, как сообщал «Одесский листок», получает «разрешение на представление императору» и на время оставив багажные дела, 17 апреля уезжает на пароходе «Пушкин» в Ялту. [41].

              По пути 18 апреля пароход посещает Севастополь, и оттуда в Одессу идёт сообщение от спутников Миклухо-Маклая, которые «никогда не забудут этой поездки, доставившей пассажирам и удовольствие и пользу. Вокруг г. Миклуха-Маклая можно было видеть, почти во время всего пути, тесный кружок людей, которым учёный без устали и с большим увлечением рассказывал о стране и людях, среди которых он жил в последнее время». [42].

              Одним из самых заинтересованных слушателей оказался румынский военный министр генерал Ангелеску, на том же пароходе направлявшийся в Ливадию. На протяжении всей поездки он почти не отходил от рассказчика и беседовал с ним «оживлённее других» [43]. Спутников Миклухо-Маклая удивило, как тяжело после жизни в тропиках он переносил весеннюю крымскую погоду – весь день сидел закутавшись в плед, «несмотря на энергию, которая так рельефно обнаруживается и в голосе, и в особенности во взгляде г. Миклухи-Маклая, - отмечалось в корреспонденции, - на вид он кажется весьма истощённым физически». [44].

              Из сообщения «Новороссийского телеграфа» мы узнаём, что 18 апреля путешественник прибыл в Ялту и «остановился у заведующего имением Ливадия полковника Плеца». [45]. 20 апреля Миклухо-Маклай был представлен императору, несколько позже состоялась и вторая встреча. [46]. Во время этих аудиенций говорилось, по-видимому, о вопросах чрезвычайно важных для Миклухо-Маклая: о правах России на Берег Маклая и попытке защитить папуасов от вторжения германских колонизаторов, а также о возможности создания русского поселения на одном из островов Тихого океана. Первоначально мнение императора дало Миклухо-Маклаю повод надеяться на успех своего замысла. «Мне удалось устроить отчасти, что хотел или за чем приехал в Ливадию, но далеко не всё», - писал он брату Сергею. [47]. В дальнейшем, как известно, планы Миклухо-Маклая встретили активное противодействие со стороны русского правительства, и несколько месяцев спустя он получил окончательный отказ. 9 декабря 1886 года Александр III собственноручно начертал: «Считать это дело конченным, Миклухо-Маклаю отказать». [48].   Что касается семьи, то на перемещение из Австралии в Россию было получено императорское соблаговоление.

              В Ливадии Миклухо-Маклаю удалось также добиться разрешения царя на бесплатную доставку коллекций в Петербург на «царском поезде». [49].

              Это было чрезвычайно важно для учёного, не имевшего денег даже на то, чтобы добраться из Одессы в Киев. [50]. Точная дата возвращения Миклухо-Маклая из Ялты в Одессу не установлена, произошло это скорее всего 27 апреля, как он и планировал. [51].

              Как позже сообщал «Одесский вестник»: «Путешественник Миклуха-Маклай на днях возвратился из Ялты в Одессу. Привезенный им сюда багаж до сих пор оставался в пакгаузе РОПиТ, куда на днях было перевезено ещё несколько ящиков такого же багажа, хранившегося в течение двух лет в пакгаузе добровольнаго флота. Этот багаж два года тому назад был привезен в Одессу одним из пароходов добровольнаго флота из Нагасаки. Весь этот багаж господина Миклухи-Маклая третьяго дня отправлен в практический порт, откуда на пароходе РОПиТ будет перевезен в Николаев, а отсюда по железной дороге в Петербург». [52].

              30 апреля Миклухо-Маклай «на срочном пароходе «Аргонавт» приехал в Николаев, «чтобы собственноручно сдать на железную дорогу… громадные коллекции различных редкостей» [53], поскольку именно из Николаева отправлялся в Петербург поезд с вещами царской семьи. 1 мая на том же пароходе «Аргонавт» Миклухо-Маклай возвратился в Одессу. [54].

              В дни пребывания выдающегося путешественника в Одессе произошло событие, факт которого хотя и поставил под сомнение Г.Д.Зленко, однако его обстоятельства заслуживает самого тщательного рассмотрения. Речь идёт о личной встрече великих учёных: Н.Н.Миклухо-Маклая и Ильи Ильича Мечникова  в Одессе. Для этого нам понадобится сослаться на воспоминания известного ученика Мечникова, знаменитого одесского врача, учёного-бактериолога и педагога, первого руководителя первой в России и второй в мире Одесской бактериологической станции Якова Юльевича Бардаха, авторитет которого в качестве организатора и 25-летнего бессменного руководителя первой в России, основанной в Одессе, станции скорой помощи, также является высочайшим.

              Почти сорок лет спустя  после даты предполагаемого события, (по нашему теперь глубокому убеждению – Прим. автора), Яков Юльевич вспоминал: «Я по какому-то делу зашёл на квартиру к Илье Ильичу, - пишет Бардах, - и застал у него известного путешественника Миклухо-Маклая… Он рассказывал… о правах и обычаях дикарей. Илья Ильич обнаруживал большой интерес, интересовался главным образом антропологическими данными и при этом показал такие сведения, что поверг Миклухо-Маклая в полнейшее изумление: «Да откуда Вы это знаете? Я не предполагал, что Вы такой глубокий знаток», - говорил он,  и на его выразительной физиономии отражалось то изумление, то уважение, то радость». И далее Бардах приводит слова Миклухо-Маклая, обращённые к Мечникову: «Я рад, что мои труды будут читаться и найдут справедливую оценку в лице такого знатока, как Вы». [55],

              Как свидетельствуют многочисленные публикации одесских изданий того периода, Мечников в это время с группой своих учеников занимался организацией в Одессе бактериологической станции [56], вёл активную научную деятельность, а также для одесских граждан неоднократно выступал с публичными благотворительными лекциями в биржевом зале городской Думы. [57]. И всё же, как нам кажется, при всём уважении в Я.Ю.Бардаху и не по его вине, в описании встречи не хватает отдельных весьма важных , на наш взгляд, деталей. В их исторической реконструкции отчасти нам помогут библиотечные сокровища нынешней Одессы.

              Например, в искусственном сборнике, хранящемся в Научной библиотеке ОНУ имени И.И.Мечникова, содержится «Отчёт о заграничной командировке в 1879/80 г. ординарного профессора И.И.Мечникова», составленный им 11 августа 1880 года в родовом имении Поповка. [58].  В этом документе Илья Ильич отмечает, что «Со времени моего пребывания на берегу Средиземного моря в течение 1879/80 академического года … с конца ноября и до конца апреля я работал на зоологической станции проф. Дорна в Неаполе, пользуясь правом, предоставленным мне Министерством Народного Просвещения. Считаю уместным указать здесь на большие удобства этой станции, незаменимых для лиц, приезжающих не на особенно продолжительное время. Вместо утомительных и требующих большого времени экскурсий, необходимых для лица, работающего независимо от станции, натуралисты, занимающиеся у проф. Дорна, могут без перерыва проводить целые дни за работой, получая вдоволь необходимый материал. За всё время моего пребывания в Неаполе набралось может быть 5 или 6 дней, когда вследствие исключительно дурной погоды на море, не было принесено свежего материала. Но даже и в таких случаях, можно было получить живых животных,0 пользуясь богатым акварием, находящимся в расположении  станции. Другое важное удобство составляет библиотека, находящаяся под руками и снабжённая почти всеми новыми зоологическими журналами. Я уже не говорю о таких удобствах, как общение с натуралистами, делающее возможным лёгкую проверку добываемых фактов, обмен идей и прочее.

              Две первые недели мая мною были проведены в Мессине». [59].  

              Таким образом, во время встречи выдающихся учёных в Одессе речь могла идти об общих научных интересах и результатах исследований, проведенных в разное время с участием профессора Дорна на зоологической станции в Сицилии. По-видимому, собеседники не могли не затронуть тогда достаточно актуальные по новизне темы: об избрании И.И.Мечникова почётным членом, а В.Н.Миклухо-Маклая членом-корреспондентом ИОСХЮР; а также об участии Владимира Николаевича в благородной миссии в спасении людей, потерпевших кораблекрушение на море, о чём уже было сказано выше.

              На фоне встречи не менее интересной могла быть тема обсуждения  уникальности и похожести судьбы старшего брата Ильи Ильича – Льва Ильича Мечникова, (о котором мало кто сегодня знает), - на судьбу Н.Н.Миклухо-Маклая. Будучи современником Маклая, он  так же как и Николай Николаевич, рано уехал из России, получил образование в европейских университетах, был полиглотом, художником, путешественником, учёным-географом. Поддерживал связи с эмигрантами и анархистами из России, был другом М.Бакунина и П.Лаврова. Принимая активное участие в восстании Гарибальди за независимость Италии, в 1860 году был ранен. После лечения, осуществил поездку в Японию, написал одну из первых монографий по истории и культуре этой страны, был одним из первых её исследователей. В последующем в Швейцарии принимал участие в подготовке многотомного издания «Всеобщая география» под редакцией Элиза Реклю,

              В учёном мире сегодня Л.И.Мечников считается первым российским геополитиком. В своей классической и посмертно изданной работе «Цивилизация и великие исторические реки», переизданной в Москве в 1995 году, он  с особенной теплотой вспоминает о путешественнике  Миклухо-Маклае, называя его «одним из наиболее симпатичных современных донкихотов». [60]. Жизненный путь обоих учених и путешественников прервался в один и тот же год – 1888, Л.И.Мечников похоронен в Швейцарии.

              Период почти трёхнедельного пребывания Николая Николаевича весной в нашем городе в 1886 году не будет полным, если мы оставим без внимания проницательную в своём предвиденьи статью  под заглавием «Миклухо-Маклай» в «Одесском вестнике» от 19 апреля 1886 г.,  заметив при этом, что её одесский автор до сих пор остаётся неизвестным (фамилия не была указана), а сама она не была окончена, поскольку в печати вышла её лишь первая часть.

              Для контраста и полноты воспиятия необходимо подчеркнуть факт полного отсутствия за весь 1885 г. в русской печати каких-либо заметок (не говоря уже о статьях) о знаменитом путешественнике. Русская пресса заговорила о Миклухо-Маклае лишь в следующем 1886 г. и первым отголоском о признании его величайших заслуг послужила, на наш вигляд, именно публикация в Одессе.

              В предисловии сказано: «Имя, поставленное в заголовке, пользуется в европейском научном мире и знакомо каждому образованному человеку,   г. Миклухо-Маклай принадлежит к тому типу благородных людей, которых по справедливости можно назвать «мучениками науки». Что, как не самая серьёзная любознательность, как неутомимая жажда знания, побуждает их отказаться от всего – от семьи, от родных, от друзей и знакомых и пускаться в отдалённые и неведомые страны, обрекая себя заранее на всевозможные лишения, ставя своё существование в зависимость от всяких случайностей? Такие личности, среди которых наш путешественник занимает почётное место, всегда представляют предмет удивления. Жизнеописания их полны интереса и поучительности. Пользуясь тем, что г. Миклухо-Маклай вернулся после продолжительного отсутствия на родину и в настоящее время находится на пути из Одессы в Ялту, мы даём место биографическому очерку путешественника, в котором читатель найдёт подробное изложение результатов, достигнутых им в течение почти 14-летней деятельности на пользу науке…». [61].

              По поводу отъезда репортёр «Одесского вестника» 2 мая сообщал, что «г. Миклуха-Маклай уезжает завтра с вечерним поездом в Петербург». [62],  Однако отъезд, очевидно, произошёл на день раньше, и отправился Миклухо-Маклай не в Петербург, а, как и планировал, в Малин, сделав остановку в Киеве. Как известно, недалеко от местечка Малин (Радомысльский уезд Киевской губ., ныне Житомирская область – Прим. автора) находилось небольшое имение, купленное в 1873 г. матерью Миклухо-Маклая Екатериной Семёновной. В Малине же постоянно жила семья старшего брата – Сергея Николаевича Миклухи, занимавшего должность мирового судьи.

              6 мая 1886 г. киевская газета «Заря» информировала своих читателей: «3-го мая в Киев (из Одессы) приехал … Миклухо-Маклай. Пробыв в Киеве 2 дня, он вчера отправился навестить своего брата, мирового судью, в м. Малин…». [63].

              Что касается последнего посещения Н.Н.Миклухо-Маклаем Одессы, которое  произошло 21 марта 1887 года, то оно оказалось и быстротечным, и не без приключений. Отправляясь из Москвы, как сообщал «Новороссийский телеграф», путешественник вследствие случайного недоразумения… опоздал… на курьерский поезд и должен был поэтому провести 22 лишних часа в пути». [64]. Утром 21 марта с почтовым поездом он прибыл в Одессу и в тот же день на пароходе «Чихачёв» отправился в Александрию. Несмотря на непродолжительность пребывания в Одессе, с ним успел встретиться корреспондент «Новороссийского телеграфа» и расспросить его о поездке и дальнейших планах. «Как оказывается, сведения о Миклухе-Маклае проникли всюду, и его миссией многие интересуются», - отмечалось в газете. Путешественник рассказал репортёру, что «на пути на многих станциях разные лица и приезжие виделись с ним… чтобы разузнать о будущности русских колоний в Тихом океане». [65]. На вопрос, почему их основание отложено, Миклухо-Маклай ответил, что, как только он закончит издание своей книги, «он надеется заняться всецело лучшим делом: основанием в Тихом океане русской колонии, которая может осуществиться в том или другом виде». [66].

              Морской путь из Одессы в Австралию изложен в подробном письме путешественника, озаглавленном «На несколько дней в Австралию (из путевых записок)», напечатанном в «Новом времени». [67].

              «Прибыв в Одессу 21 марта утром, - писал путешественник, - я в тот же день в 4 часа пополудни отправился в Александрию, сев на пароход Русского общества пароходства и торговли «Чихачёв», и на восьмой день по выходе из Одессы, посетив Константинополь и Смирну, прибыл 29 марта (10 апреля) в Александрию…» [68],  но это, как говорится, уже другая история…

              Однако, как известно, судьбы великих и неординарных людей рождают не менее интересные истории и  легенды. Одной из них до недавнего времени было утверждение о том, что именно благодаря Миклухо-Маклаю в Одессе появился Иосиф Андреевич Тимченко, будущий изобретатель первого в мире киноаппарата. Многочисленные публикации о Тимченко ещё с начала 1960-х годов сообщают, что юный Иосиф после ознакомления с отчётами о путешествиях Миклухо-Маклая загорелся желанием уплыть в Океанию и основать там русскую колонию со справедливым обустройством общества. Путь в далёкую Океанию лежал через Одессу. Здесь, по неизвестным причинам, группа распалась. Друзья вернулись в Харьков, а Тимченко из-за отсутствия возможности продолжить путешествие вынужден был остаться в Южной Пальмире и устроиться на судоремонтный завод РОПиТ. [69].

              Первое широко известное упоминание о желании Тимченко обосноваться в Океании датируется 1961 годом. Известный одесский астроном В.П.Цесевич работал вместе с сыном И.А.Тимченко Николаем. Он и поведал учёному историю о Тимченко и группе мечтателей, желавших найти свободу в далёких морях, в таинственной и привлекательной Океании. [70].

              В 1964 году версия о предполагаемом путешествии в Океанию обросла новыми подробностями. Украинский киновед и историк кино А.А.Шимон на страницах своей монографии, в частности, сообщал:

              «В Харькове И.А.Тимченко познакомился со знаменитым русским путешественником Миклухо-Маклаем и, увлечённый мечтами о неведомых краях и возможностью создать там поселение, основанное на принципах социальной справедливости, решил уехать с группой единомышленников в Новую Гвинею». [71].

              Информация о Миклухо-Маклае и желании Тимченко отправиться в дальнее путешествие стала известна Шимону в начале 1960-х годов, когда он встретился с проживавшей в Харькове дочерью Тимченко – Т.И.Сливинской.

              Эту встречу во всех деталях запомнил внук Тимченко – В.Н.Сливинский . По его словам, Тамара Иосифовна была не словоохотлива и на подобные контакты шла неохотно. Но встретиться с Шимоном согласилась, так как он сообщил ей о желании организовать музей Тимченко. Встреча состоялась в квартире Сливинской. Тамара Иосифовна показала Шимону различные документы, фотографии и вырванные из книги четыре страницы со статьёй о Тимченко «Одесса – кузница инженерно-технических кадров», опубликованной в 1948 году и приуроченной к тридцатилетию советской власти в Украине. Автор статьи заведующий кафедрой металлов Одесского политехнического института А.Я.Кац, в частности, сообщал:

              «В Харькове И.А.Тимченко встретился со знаменитым русским путешественником Миклухо-Маклаем – своеобразным последователем идей великих гуманистов. Увлечённый рассказами Миклухо-Маклая о Новой Гвинее, о желании создать там колонию на началах социальной справедливости, Тимченко решает бросить успешно начатую им работу по специальности и примкнуть к группе пионера Миклухо-Маклая. Вместе с этой группой (9 человек) он прибыл в Одессу для дальнейшего следования на Новую Гвинею. Однако экспедицию Миклухо-Маклая в Одессе постигла неудача, и она не смогла осуществить выезда отсюда в Индонезию». [72].

              Можно предположить, что А.Я.Кац встречался с родственниками Тимченко, и они рассказали, каким образом в 1874 году Иосиф оказался в Одессе. Но о том, что в то время Тимченко не мог быть знаком с утопической идеей Миклухо-Маклая, тем более с самим путешественником, тогда внимания никто не обратил. Подлинно известно, что в 1871-1882 годах путешественник находился в очередной экспедиции [73], а проект основания самоуправляемого туземного государства Берега Маклая «Папуасский союз» был создан в 1881 году. [74].

              Пролить свет на подлинные мотивы отъезда из Харькова позволяет рукопись И.Тимченко: «…1874 года в январе студент Харьковского Университета Яновский вовлёк меня в свою компанию. Уважая учёных людей, я охотно пошёл к нему, а начитавшись Густава Энгара, я согласился поехать с ними в Америку для основания там русской колонии. Я был уже женат, взяв с собой жену, мы всей компанией приехали в Одессу в апреле 1874 года…».[75].  Эта рукопись была опубликована харьковским исследователем Гергешей В.Г.

              Очевидно, что в 1948 году, когда в СССР шла усиленная сталинская борьба с космополитизмом, А.Я.Кац не мог написать об истинном желании Тимченко и был вынужден пойти на хитрость – выдумать историю с российским этнографом и общественным деятелем Н.Н.Миклухо-Маклаем. Эта версия тогда казалась всем удобной и, как можно убедиться, достаточно живучей…

              Таким динамичным и насыщенным разноплановыми событиями оказалось одесское время в жизни великого учёного-гуманиста. Только благодаря замечательному одеcситу – Якову Юльевичу Бардаху, ученику И.И.Мечникова, мы можем с абсолютной долей уверенности не только подтвердить факт встречи в Одессе весной 1886 г. двух великих подвижников науки – Миклухо-Маклая и Мечникова, но и назвать её адрес: улица Херсонская (ныне улица Пастера), 36. Именно там с 1874 года по 1888 год, до свого отъезда в Париж, проживал Илья  Ильич вместе со своей второй  женой, одесситкой О.Н.Белокопытовой. На  фасаде этого дома установлена мемориальная доска, посвящённая И.И.Мечникову.

              Увы, доски, увековечивающей память о выдающемся путешественнике – Николае Николаевиче Миклухо-Маклае в нашем городе нет. Это тем болем обидно, что ещё в 1995 году ЮНЕСКО - специализированное учреждение Организация Объединённых Наций по вопросам образования, науки и культуры, в ознаменование 150-летия со дня рождения учёного-гуманиста, удостоила его званием Гражданин мира, а его юбилей был включён в Список мирових памятных дат. Одесса, как морская столица Украины и признанный международный туристический центр, в плане сохранения культурно-исторической памяти о Н.Н.Миклухо-Маклае и популяризации его благородного имени, известного во всём мире, также может внести свою достойную лепту.

Примечания.

1. Скуратівський В.Т. Миклухо-Маклай і Одеса//Чорноморська комуна. –

                                      1978, № 213, 1 листопада.

2. Зленко Г.Д. На пути через Одессу//Вечерняя Одесса. – 1988, № 110, 14 мая.
3. Вольская Б.А. Научная и общественная деятельность Н.Н.Миклухо-

                              Маклая в последние годы его жизни. (По       

                              неопубликованным материалам).// Страны и народы  

                              Востока. Вып. ХХV. М. 1987. С. 16.

4. Говор О.В. До історії перебування М.М.Миклухо-Маклая на Україні//

                        Народна творчість та етнографія. – 1987, № 5, С. 28-34.

5. Говор Е.В. К истории пребывания Н.Н.Миклухо-Маклая на Юге России//

                        Советская этнография. – 1988, № 2, С. 137-143.

6. Путилов Б.Н. Николай Николаевич Миклухо-Маклай. Страницы

                            биографии. М. 1981. 

7. Тумаркин Д.Д. Миклухо-Маклай и его наследие// Советская этнография. –

                            1988, № 2, С. 3.

8. Рогинский Я.Я. Н.Н.Миклухо-Маклай. М. 1948. С. 6-7.
9. ГАОО. Ф. 45. Оп. 11. Д. 19. Л. 1-31.
10. Там же. Ф. 45. Оп. 11. Д. 19. Л. 1.
11. Там же. Ф. 45. Оп. 11. Д. 19. Л. 5.
12. Там же. Ф. 45. Оп. 11. Д. 19. Л. 7.

 13.Там же. Ф. 42. Оп. 35. Д. 65. Л. 35-40, 45-46.           

14. Там же. Ф. 42. Оп. 35. Д. 65. Л. 35.
15. Там же. Ф. 42. Оп. 35. Д. 65. Л. 46.
16. Миклухо-Маклай Н.Н. Собр. Соч. Т. 4. М.; Л. 1953. С. 21.
17. Мечников И.И. Письма (1863-1916). М. 1974. С. 49.
18. Миклухо-Маклай Н.Н. Собр. Соч. Т. 4. М.; Л. 1953. С. 22-23.
19. Там же. С. 23-25.
20. Говор Е.В. К истории пребывания Н.Н.Миклухо-Маклая на Юге России//

                        Советская этнография. – 1988, № 2, С. 138.

21. Труды Второго съезда русских естествоиспытателей в Москве,

      происходившего с 20 по 30 августа 1869 года. М. 1870 . С. 42.

22. Приказ Министерства народного просвещения № 6 от 4 апреля 1870 года.

       См.: Правительственные распоряжения//Журнал министерства народного

       просвещения. Часть 148. – Март. – СПБ. 1870. С. 45.

23. Записки Новороссийского Общества естествоиспытателей в 1886 году.

      Т. 10. Одесса. С. ХХVII.  

24. Грумм-Гржимайло А.Г. Н.Н. Миклухо-Маклай на фоне современной ему эпохи (Путешествия, труды, Русское географическое общество и печать в 1869-1888 г.г.)//Изв. Гос. Геогр. О-ва. 1939. Т. 71. Вып. 1-2. С. 64.
25. Одесский весник, 1886, 13(25) апреля, С. 3, № 100.
26. Одесский весник, 1886, 29 марта (10 апреля), С. 2-3, № 85.
27. ГАОО. Ф. 22. Оп. 1. Д. 110. Л. 16-23.
28. Там же. Ф. 22, Оп. 1. Д. 220. Л. 13-15, 27.
29. Миклухо-Маклай Н. Н. Собр. соч. Т. 4. М.; Л., 1953. С. 237.
30. Новороссийский телеграф, 22 августа (3 сентября) 1882 г. № 2268,

                                                   (начало); 23 августа (4 сентября) 1882 г. № 2269 

                                                   (продолжение);  24 августа (5 сентября) 1882 г.   

                                                    № 2270 (продолжение); 25 августа (6 сентября)    

                                                    1882 г. № 2271 (окончание).

31. Соллогуб Н. Крушение крейсера Добровольческого флота «Москва»

                             у восточного берега Африки (Записки  пассажира). - Одесса.

                             Тип. П.Францова. 1882.

32. Там же. С. 58.
33. Новороссийский телеграф, 24 августа (5 сентября) 1882 г. № 2270, С. 1.
34. Очерк возникновения и деятельности Добровольнаго флота за время

       XXV-ти летнего его существования». – СПб. 1903. С. 214.

35. ГАОО. Ф. 37. Оп. 13. Д. 68. Л. 14.
36. Дмитриев Н.Н. Броненосец «Адмирал Ушаков», его путь и гибель. – СПб.
37. Отд. Отт. Журнала «Море».
38. Одесский вестник, 13(25) апреля 1886 г. № 100, С. 3.
39. Миклухо-Маклай Н. Н. Собр. соч. Т. 4. М.; Л., 1953. С. 287.
40. Одесский листок, 17(29) апреля 1886 г. № 101, С. 2.
41. Одесские новости, 17(29) апреля 1886 г. № 394, С. 2.
42. Поездка г. Миклухи-Маклая//Одесский листок, 18 апреля 1886 г. № 102,

       С.2.

42. Одесский листок, 2 мая 1886 г. № 116, С. 2.
43. Новости и биржевая газета, 28 апреля 1886 г. № 115, С. 3.
44. Там же. Одесский листок, 2 мая 1886 г. № 116, С. 2.
45. Новороссийский телеграф, 1 мая 1886 г. № 3356, С. 1.
46. Миклухо-Маклай Н. Н. Собр. соч. Т. 4. М.; Л., 1953. С. 288.
47. Там же.
48. Путилов Б.Н. Н.Н.Миклухо-Маклай. Путешественник, учёный, гуманист.-

                              М. 1985. С. 210-211.

49. Миклухо-Маклай Н. Н. Собр. соч. Т. 4. М.; Л., 1953. С. 289.
50. Там же. С. 287.
51. Там же. С. 289.
52. Одесский вестник», 1(13) мая 1886 г. № 116, С. 2.
53. Южанин (Николаев), 1 мая 1886 г. № 96, С. 2.
54. Одесский листок, 2 мая 1886 г. № 116, С. 2.
55. Бардах Я.Ю. Воспоминания об И.И.Мечникове.//Врачебное дело. 1925.

                             № 15-17, стб. 1195-1201.

56. Говор Е.В. Н.Н.Миклухо-Маклай в воспоминаниях современников

                         (Забытые страницы)//Советская этнография. 1986. № 2. С. 116.

57. См.: Одесский вестник, 5 марта 1886 г. № 62, С. 2, 16 марта 1886 г. № 73;

       Одесский листок, 17 марта 1886 г. № 74, С. 2,  22 марта 1886 г. № 79,      

       С. 2, 23 марта 1886 г. № 80, С. 2-3, 30 марта 1886 г. № 86, С. 2-3, 4 апреля  

       1886 г. № 91, С. 3. 

58. Отчёты о командировках Императорского Новороссийского университета

       с 1868 по 1880 г.г. Искусственный сборник. – Одесса. Б.г., С. 283-292.

59. Там же. С. 284.
60. Мечников Л.И. Цивилизация и великие исторические реки. М.: Прогресс.
61. С. 285.
62. Одесский вестник, 19 апреля 1886 г. № 104, С. 1.
63. Там же, 2 мая 1886 г. № 117, С. 3.
64. Заря, 6 мая 1886 г. № 79, С. 2.
65. Новороссийский телеграф, 22 марта 1887 г. № 3670, С. 2.
66. Там же.
67. Там же.
68. Новое время, 13 октября 1887 г. № 4175; 22 апреля 1888 г. № 4333.
69. Грумм-Гржимайло А.Г. Указ. соч. С. 149 – 150.
70. См.: Зленко Г.Д. Брати Люм’єри чи Тимченко?//Нетлінне. – Одеса: Маяк,
71. – С. 152-162; Малиновский А.В. Кто изобрёл кино?//Кино в Одессе.

       - Одесса: АстроПринт, 2000. – С. 8-9; Марценюк Е. Человек с 

       Преображенской улицы//Юг. – 2008. – 18 сентября; Костроменко В.В.

        Впереди паровоза//Очерки истории Одесской киностудии. – Одесса. –

2010. – С. 5-13.
2011. Цесевич В.П., Корпун Я.Ю. Механік-винахідник Й.А.Тимченко. – К.:

       Державане видавництво технічної літератури, 1961. – С. 6-7.   

71. Шимон О.О. Сторінки з історії кіно в Україні. – К.: Мистецтво, 1964.

                             С. 11.

72. Миславский В.Н., Гергеша В.Г. Механик-изобретатель Иосиф Тимченко в

      документах и воспоминаниях. – Х.: Фактор, 2012. С. 33.

73. Шмидт Г.А. Миклухо-Маклай//Наука и жизнь. – 1946. - № 7. – С. 41.
74. Толстов С.П. Н.Н.Миклухо-Маклай//Наука и жизнь. – 1953. - № 4. – С. 35.
75. Миславский В.Н., Гергеша В.Г. Указ. соч. - С. 34.

Гриськов Антон,

член правления Одесской областной организации Национального союза краеведов Украины