Три броска в Одессу

Лариса Агамалян

Бросок первый

Сейчас я тщетно пытаюсь вспомнить, с чего все это началось – мое открытие Одессы, влюбленность в этот город и постоянное желание присутствовать в нем.

Мне хотелось бы вместе с вами вновь побывать в этом неповто­римом городе, пройтись по Французскому бульвару, по­кло­ниться Дюку, спуститься по Потемкинской лестнице, потор­говаться на При­во­зе, попасть на знаменитый одесский толчок, потолкаться в трамвае, общаясь с одесситами, отвечая им вопро­сом на вопрос...

Может быть, все началось с книги воспоминаний Леонида Утесова "Моя любимая Одесса"?! Очень забавно он описывает сценку в Аркадии: фотограф делает пляжные снимки, как правило, кошмарные. Когда ему говорят об этом, он тут же соглашается: "Да плохо, не спорю, но лишь бы не было войны!" Ну что ему на это возразишь?!

И если для одессита Утесова многое казалось привычным, осо­бен­но не примечательным, то для меня, впервые попавшей в Одессу летом 1969 года, все было необычным, удивительно веселым и забавным.

А может, свою роль сыграла книжка Михаила Жванецкого "Моя Одесса"? Хотя это было намного позже. С Михаилом Михайловичем судьба меня столкнула в восьмидесятых годах, когда в нашем НИИ проходила конференция по вычислительной технике. После экскурсии по городу автобус привез нас в гостиницу "Аджария", где в очереди к администратору мы увидели самого Жванецкого. Не знаю, откуда взялась решительность и наглость, при моих бесконечных комплексах. Может, меня подстегнул несостоявшийся дуэт с Владимиром Высоцким, с которым я мечтала исполнить "Ой, Вань, гляди, какие клоуны"? Все уже было оговорено, но наш парторг неожиданно отменил концерт. Помню, чего нам стоило отказаться от заплаированной заранее встречи с поэтом!

Не раздумывая, я решительно подошла к Жванецкому, слегка тронула его за плечо и обратилась к нему его же фразой:

– Миша, тут будет шо-нибудь, или мы разнесем эту халабуду вдребезги пополам. Я – инвалид, вы же знаете!

Можете представить его удивление – в Тбилиси, дама с лицом кавказской национальности обращается к нему с одесским акцентом с его же текстом. Я сказала, что все мы счастливы видеть его в нашем городе, что у меня билет в пятом ряду на завтрашний концерт, и что я буду в тельняшке. Он обнадежил меня: "Я буду вас видеть!"

А потом мы встретились с ним за кулисами, в промежутке между выступлениями А.Иванова и А.Арканова. Я вспоминала свои одесские впечатления, рассказала пару еврейских анекдотов, которых он не знал. Михаил Михайлович смеялся от души, не ожидая, видимо, встретить в Тбилиси родственную душу. Пришло его время сменить на сцене Арканова. Мы попрощались, и я ушла, не дожидаясь окончания спектакля...

Но скорее всего, все началось намного раньше. Наверняка, в одной из прошлых жизней я была еврейкой. Иначе, чем объяснить такой интерес к истории Иудеи, к одесскому фольклору, к еврейским анекдотам и эту необоснованную тоску по Одессе. Одна одесситка, пообщавшись со мной, поинтересовалась моей фамилией и была страшно удивлена:

– Тогда, наверное, мама? – не сдавалась она. Узнав, что мама тоже «нет», она вздохнула. – Но вы совсем как наша!

Я не могла оторваться от книги Лиона Фейхтвангера "Иудейская война", которую подарила мне Майя (моя самая близкая подруга, сыгравшая большую роль в моем открытии Одессы).Мама ничего не имела против Фейхтвангера, но ее поражала моя настырность в изучении истории Иудеи и полное равнодушие к истории Армении. Она ненавязчиво подкладывала мне книгу Магды Нейман "Армяне" и ряд других исторических книг по данной тематике. Из этих книг я почерпнула много интересного о многострадальной судьбе армянского народа, об этой вечной печали в глазах армян, передающейся испокон веков из поколения в поколение.

Однажды, за грузинским столом я предложила поднять тост за грузинского царя Баграта IV. Все меня дружно поддержали, но, осушив бокалы, кто-то поинтересовался, чем так угодил мне этот царь. Я с готовностью объяснила, что когда Баграт IV женился на армянской царице, та ни в какую не соглашалась переезжать в Грузию без своей огромной свиты, включая купцов и ремесленников. Царь вынужден был согласиться, и потекли потоки армян в Грузию. Тогда же ими был заселен район Авлабар, что по-арабски означает "Около царского дворца". Можете себе представить общий восторг присутствующих за столом!

Итак, я возвращаюсь к основной теме.

Полный текст вы найдете по ссылке:
https://sites.google.com/site/larisaagamalyan/home/tri-broska-v-odessu