Человек с радио «С»

Евгений Голубовский

Игорь ПомеранцевДумаю, нет нужды объяснять, что еще двадцать и даже десять лет тому назад правду о том, что происходит у нас, мы узнавали от них. И одним из самых ярких источников этих сведений было радио «Свобода», тогда находившееся в Мюнхене, а сейчас квартирующееся в Праге. Талантливые писатели и журналисты создали десяток циклов передач: каждого из них можно было узнать по теме и голосу.

Письма читателей разбирал Анатолий Стреляный, язвительно о литературе размышлял Борис Парамонов. В программе «Поверх барьеров» выступал и выступает Игорь Померанцев. О чем он рассказывает? Обо всем, что затрагивает его лично, ему и его многочисленным слушателям интересно: о красном вине и цыганских песнях, о звуках, о радио как искусстве, о людях, которые не оставляли его равнодушным…

И вот недавно Игорь Померанцев вновь побывал в Одессе.

Почему вновь? Во-первых, его отец родился в Одессе, до 22 лет прожил в нашем городе, так что в Игоре одесские корни… Во-вторых, еще живя и работая в Киеве, он приезжал в Одессу, здесь — прямо на пляже — взял под белые ручки киевский КГБ, сотрудники которого совместили задание с удовольствием — не поленились приехать за ним на пляж Ланжерон.

А сейчас Игорь Померанцев был приглашен как vip-персона, как председатель жюри конкурса… кулинаров. И блестяще справился с этой ролью. Выступал перед одесской интеллигенцией, выступал в новой телепрограмме «Богема» («Богема-Богемия-Чехия»), дегустировал так полюбившиеся ему сухие вина…

А чуть позже, обращаясь к профессионалам, к участникам конкурса «Маэстро кухни», Игорь Померанцев говорил:

— Греческий писатель-моралист Плутарх утверждал, что в отличие от философствования, воспоминания об удовольствии, полученном от еды и питья, заключают в себе нечто низменное и зыбкое. Грек—язычник. Думаю, кривил душой. Иначе не описал бы с таким наслаждением в своих «Застольных беседах» сладкого вкуса овечек, задранных волками. Квашения теста, копчения мяса. Можно назвать кулинарное искусство самым массовым, самым доступным, но только не низменным. Недаром от слова «жратва» рукой подать до слова «жрец». Не думать всерьез о том, без чего невозможно жить, — варварство, бездуховность. Поваренное искусство — это высокое искусство, и люди, работающие в нем, — подлинные художники.

Подлинным жрецом литературы ощущает себя Игорь Померанцев. Нет, не представителем богемы, а жизнеописателем богемы. Сам он пунктуален и точен, эрудирован и безупречно вежлив. Главное качество — достоинство. Может быть, это пришло к нему с корнями, некогда проросшими в Одессе…

Кстати, ощущает себя Померанцев человеком, гражданином мира. Может, поэтому одинаково вольно дышит в Великобритании, будучи подданным Ее Величества, и Чехии, где работает, может, поэтому его книги выходят во многих странах. Кстати, пятая книга «News. Стихи, Проза» вышла в Киеве. И автор радуется этому событию. А на моей полке стоит его первая книга, вышедшая почти 20 лет назад в Лондоне «Альбы и серенады». И она столь же остра и мудра, как и последние книги. Эта книга — ответ на собственные вопросы — как жить, как достойно жить.

Два кулинара. Игорь Померанцев и Борис БурдаЛитературная судьба Игоря Померанцева причудлива, он существует на трех пересечениях: географическом, культурном, жанровом. Уроженец Саратова, юный натуралист галицийщины, вольноопределяющийся Украины, немецкий беглец, лондонский анфан террибль, плохой пражанин, он умеет в литературе почти все — как сказал бы Борхес, он и есть литература. Померанцев пересаживается с жанра на жанр, как Джеймс Бонд с красотки на «роллс-ройс», а с «роллс-ройса» — на подводную лодку. Только в отличие от агента 007, он жанры не использует, а создает: точнее, воссоздает заново. По Шкловскому, литература воссоздает смысл вещей. Померанцев воссоздает еще и смысл жанров, писал о нем критик Кирилл Кобрин и утверждал: Померанцев панически боится одного — повторения, монотонности, заезженности, на слово никому не верит. Поэтому сказать себе: напишу-ка я хороший рассказ — это уже сдаться, поверить кому-то на слово, вот, мол, правила игры, и ты, следуя этим правилам, постараешься стать чемпионом, но ведь был же кто-то первый, кто придумал эти правила! И для него эти правила были приключением, порывом, жизненным открытием. Как же так случилось, что обретенная свобода оборачивается раболепием? Почему от урока свободы остается гибкая инструкция? («Вещь» и «жанр»). Постмодернист таких вопросов не задает. Слова «приключение» в его глоссарии нет. Игорь Померанцев — один из последних, отчаянных модернистов русской словесности.

Вчитайтесь и вслушайтесь, как пишет Игорь Померанцев:

«— Папа, это смешно?

Вопрос постыдный. «Смешно» не бывает само по себе. Это всегда встречное движение, стык, перехлест. Судить о том, что смешно, можешь только ты сам. Без тебя оно не может стать смешным. Самое чистое выражение смешного — в музыке. Смеясь музыке, невольно оглядываешься. Быть пойманным на таком смехе, все равно, что быть уличенным в безумии. Но, кажется, пора отвечать. Рука уже в полете. Сейчас раздастся звонкая, как смех пощечина. («Альбы и серенады». Из дневника)».

Вот что Игорь Померанцев сообщил о себе:

И. П. родился в Саратове в 1948 году. Школу и университет (факультет романо-германский филологии) закончил в Черновцах. До отъезда из СССР (1978 г.) жил и работал в Киеве. Радиокарьеру начал на «Би-би-си», с 1985 г. работает на радио «Свобода». Автор радиопьес «Вы меня слышите?», «Любовь на коротких волнах», «Любимцы господина Фабра», книг прозы, эссеистики, поэзии «Альбы и серенады», «Стихи разных дней», «По шкале Бофорта». «Красное сухое», «Семейное положение», «Радио «С» и других.

Но если бы это не было написано для пресс-релиза конкурса «Маэстро кухни», он рассказал бы, что главное в его жизни, как и в жизни многих его слушателей и читателей, — путешествия. И он своим творчеством открывает мир, а помогает ему в этом «Радио «С», как назвал он свою последнюю книгу.