«Как dandy лондонский одет»

Евгений Голубовский

Так характеризует своего героя, Евгения Онегина, Александр Сергеевич Пушкин. По плану романа, автор и герой должны были встретиться в Одессе. Увы, в литературе, как и в жизни, планы нередко нарушаются. Встреча не состоялась. И все же именно в Одессе Александр Пушкин видел и русских денди, и английских щеголей, англоманом был М.С. Воронцов, окружавший себя людьми, за которыми стояли столетия культуры.

Обычно, рассказывая о вкладе той или другой этнической общности в жизнь города, я отталкивался, как от путеводителя, от «Евгения Онегина» или же от городской топонимики. Нет, не было в Одессе Английской улицы, но был Английский клуб, гостиница Лондонская, улица Коблевская, посуда для нашего города с видами памятников выпускалась в Лондоне - и это все приметы жизни англичан в Одессе, их связей - чаще дружественных, однажды вражеских (пушка с фрегата «Тигр») - с нашим городом.

Я уже упомянул Михаила Семеновича Воронцова, при котором должен был «состоять» А.С. Пушкин. Напомню, что Семен Воронцов, отец графа, был послом России в Англии, знал и любил эту страну. Следует ли удивляться, что личным врачом Михаила Воронцова стал выдающийся английский хирург Хатчинсон. С ним он и приехал в Одессу. Может быть, и не вспомнил бы я об Уильяме Хатчинсоне, сыне капитана Эмманюэля Хатчинсона, если бы не роковая роль его в жизни Пушкина.

«В самом доме наместника, - вспоминал А. И. Левшин, правитель походной канцелярии Воронцова, - Пушкин часто встречался с доктором-англичанином, по всем вероятиям, страстным поклонником Шелли, который учил поэта нашего философии атеизма и сделался невольным орудием его катастрофы».

Внесем ясность: перехваченное письмо Пушкина, где он объяснял, что учился «чистому афеизму» у Хатчинсона, подчеркнем - частное письмо, послужило поводом для последующих гонений на поэта. А Хатчинсон, как истый дворянин и англичанин, долечив болевшего Воронцова, подал в отставку, уехал в Англию, как ни просило его остаться сиятельное семейство, а вместо него из Альбиона в Одессу прибыл доктор Роберт Ли.

Напомню, что Семен Воронцов, отец графа, был послом России в Англии, знал и любил эту страну. Следует ли удивляться, что личным врачом Михаила Воронцова стал выдающийся английский хирург Хатчинсон.

Может быть, и не с этой истории нужно было начинать рассказ об англичанах в Одессе, но все, что связано со становлением Пушкина, свято для города.

Да, по хронологии первым, думаю, следовало бы назвать Томаса Кобле. Он был одним из немногих, кто мог гордиться, что стал свидетелем рождения города. Как утверждает Олег Губарь, в 1792 году, за два года до основания Одессы, подполковник Кобле получил от казны 12 тысяч десятин земли на левом берегу Тилигульского лимана. А потом и в Одессе, еще при де Рибасе, в греческом форштадте, он получил земельные участки. Так что название Коблевская улица - это не только дань памяти, но и отметка на местности, где были дома Кобле.

Звездным часом жизни Кобле, тогда уже генерал-майора, был период с 1814 до 1815 гг., когда он между правлением Ришелье и Ланжерона, исполнял обязанности градоначальника Одессы. И здесь показал, что значит быть человеком чести, ответственным за город и горожан. К примеру, именно Кобле одержал первую в Новороссийском крае победу над нашествием саранчи. Восемь суток борьбы - и выдержали люди, гонявшие насекомых, и погибла саранча, до тех пор разорявшая край. Вот в этом было английское упорство Кобле.

Кстати, с начала XIX века, на Дерибасовской, угол Ришельевской, в доме Поджио, была резиденция дуайена дипломатического корпуса в Одессе английского консула Джемса Эмса. Торговые связи, инженерные работы были столь велики, что Южной Пальмире понадобился консул Великобритании.

Об инженерных работах. Одесситы хорошо знают, что Бульварную лестницу, позднее названную Потемкинской, проектировал итальянец Франц Боффо. Но что строительство это у прославленного Боффо «не задалось», знают немногие. Сроки срывались, лестница пугала неустойчивостью. И тогда из Англии был приглашен инженер-мостостроитель Уптон. В 1841 году строительство лестницы инспектировал приехавший из Петербурга англичанин Прескот. И только после этой проверки в 1842 году лестница была сдана в эксплуатацию. Так что и в этом символе Одессы - Бульварной лестнице - есть английский след.

Одесситы хорошо знают, что Бульварную лестницу, позднее названную Потемкинской, проектировал итальянец Франц Боффо. Но что строительство это у прославленного Боффо «не задалось», знают немногие. Сроки срывались, лестница пугала неустойчивостью. И тогда из Англии был приглашен инженер—мостостроитель Уптон.

И еще один символ Одессы - пушка на Приморском бульваре у здания горисполкома. Сколько раз мы читали в популярных изданиях, что английская эскадра в Крымскую кампанию обстреляла город, что доблестные артиллеристы под командованием прапорщика Щеголева отбили беспримерную атаку. Понадобилось скрупулезное исследование Владимира Адамовича Чернецкого, чтобы мы узнали, что решение не стрелять по Одессе было принято лордами Британского Адмиралтейства.

«Нападение на Одессу, - писала «Таймс», - рассматривалось бы всей Европой как варварский произвол:.».

А тут еще анекдотическая история с посадкой на мель английского фрегата «Тигр», ставшего замечательной целью. И результат - пушка как трофей, как свидетельство славы города, который до того не считался военным форпостом:

Войны - войнами, а строительство - строительством. Творцом крупнейшей в России эстакады в порту стал английский инженер Гаррис. В последние годы благодаря публикациям О. Барковской, Т. Донцовой и В. Василенко усилился интерес к одесситу Вильяму Валькоту, одному из крупнейших архитекторов, работавших в стиле «модерн». Вильям родился 10 марта 1874 года и был крещен в Английской пресвитерианской церкви Одессы. Кстати, он же, будучи молодым архитектором, создал проект новой англиканской церкви для Одессы. Построить ее должны были на том месте, где сейчас площадь Льва Толстого, но финансовые затруднения не позволили осуществить проект, опубликованный в столичном журнале «Зодчий». Крупнейшая работа Валькота в России - гостиница «Метрополь» в Москве, а сколько работ было выполнено в Европе, США: Вот как далеко шагнул одесский англичанин:

Не нужно думать, что только инженеры, зодчие, объединялись в английскую колонию Одессы. Нельзя забывать мореплавателей - от адмирала Грейга до Олега Томаса, в жилах которого, об этом он рассказывал мне, также текла английская кровь.

А литераторы! Автор первого описания Одессы - английская путешественница Мэри Гутри (Гатри). Книга писем Мэри к мужу о путешествии в 1795-1796 гг. вышла в Лондоне в 1802 г..

Упоминали Одессу Оскар Уйальд, Чарльз Диккенс, Герберт Уэллс, автор рассказа об одесских катакомбах, популярный уже в ХХ веке романист Джеймс Олдридж.

Можно перечислять и перечислять. Пора ставить точку. Но не назвать еще одно имя - значит, не понять суть Одессы. Как Биг Бен, таким же символом Англии стал гениальный разведчик, любимец Черчилля Сидней Рейли. «Ну и что?», - спросит удивленный читатель. Вроде бы ничего, если бы не то, что родился Сидней в 1874 году в Одессе, и настоящая его фамилия и имя Зигмунд Георгиевич Розенблюм. И кто знает, что откроется, если покопаться в биографиях знаменитых англичан - от Шекспира (по моим сведениям, в Одессе не был) до принцессы Дианы (по моим сведениям, в Одессе не была). А жена Черчилля была! И посылки раненым раздавала. Так что поиск можно продолжать! [ПАССАЖ]