«Капитальные» раритеты

Олег Губарь

Продолжаем серию публикаций, посвященных истории градостроительства, архитектуры и связанным с ними традициям риэлтерства Одессы. Спонсор рубрики - агентство недвижимости "Капитал", недавно отметившее пятилетний юбилей своей успешной, плодотворной деятельности.

В каждом городе со сложившимися историко-культурными традициями существует специфический тип памятников градостроительства и архитектуры, который можно обозначить словосочетанием ИМЕННЫЕ ДОМА (именные здания, сооружения). Думаю, некоторые из них широко известны не только специалистам в области региональной истории или, скажем, зодчим, - в силу социальной значимости тех или иных объектов. Такие, например, как Стурдзовская богадельня, Павловский приют, Когановские учреждения, Родоканакиевское училище, аптека Гаевского, гастроном Дубинина и др. (Сегодня к именным учреждениям можно причислить только одно - Реабилитационный детский центр Бори Литвака!).

Вероятно, любой одессит без особого труда укажет вам огромный дом Папудова на Соборной площади. Кое-кто знает и многие другие "именные дома": Вагнера - на пересечении Екатерининской и Дерибасовской (бывший - Ришельевского лицея), Марини - где "Ирландский паб", Торичелли - "Дом книги", так называемый Городской Дом - где магазин "Медкнига", Либмана - на углу Преображенской и Садовой (главный офис фирмы "Ксерокс"), смежный с ним дом Русова (аптека Гаевского), дом Имбера (Вера Инбер немного подправила фамилию) - на пересечении Елисаветинской и Преображенской, Прокопеуса - "Два Карла", Рафаловича - Русский театр, Ансельма (Эгиза) - на пересечении Полицейской и Александровской улиц и ряд других.

Не так давно "ушли из обихода" знаменитый Круглый Дом (дом Маюрова) и дом Греческого училища ("дом с колоннами"), составлявшие как бы эпицентр повседневного быта горожан, некий живой циферблат дня. Даже теперь отдельные старожилы назовут вам также именные дачи - Бруна, Лидерса, Макареско, Маразли, либо, скажем, "Новую Швейцарию"...

Нет нужды настоятельно убеждать читателя в том, что именные здания, сооружения - в самом деле живая память, "повесть временных лет" Одессы и, стало быть, наша с вами всеобщая "грамота на бессмертие". Это же так очевидно! А между тем "необщее выражение лица" нашего города постепенно, однако неизбежно, сменяется довольно-таки несимпатичной миной. Именные дома стареют, дряхлеют, точно старики, брошенные неблагодарными детьми, умирают насильственной смертью, а то перелицовываются до полной неузнаваемости. Как раз сейчас - перед глазами очередная вопиющая иллюстрация сказанному. Поглядите, как идет "реставрация" одного из наиболее известных в одесской летописи дома Хлопонина - на углу Дерибасовской и Преображенской (магазин "Радуга"). Ничего даже отдаленно напоминающего первообразец не предвидится - надстраивается третий этаж, напрочь изменяется внешний облик фасада, безжалостно уничтожена историческая эмблематика (об этом - ниже). И при всем при этом неизменным остается только одно "необщее (самодовольное) выражение лица" городского архитектора. А ведь надобно знать, что только за одним этим хлопонинским домом больше одесского, чем во всей творческой биографии нашего почтенного мэтра от зодчества.

Александр Хлопонин - выдающийся одессит, выпускник Санкт-Петербургской академии художеств. Еще в годы Крымской войны он устроил в Одессе одну из лучших фотохудожественных мастерских. С 1855 года она помещалась на Итальянской улице, в доме Тальянского, под № 12, затем переместилось на Гаванную. Он же, Хлопонин, нашел и выпестовал другого знаменитого одесского фотохудожника - Рудольфа Феодоровца. Снимки, сделанные ими в 1850-1870-е годы - лучшие за всю историю одесской фотографической школы, первой подобной школы во всей России. Хранящиеся в отделе редких книг и рукописей городской Публичной библиотеки, эти бесценные снимки запечатлели Одессу и одесситов 150-летней давности, и являются бесценным историческим первоисточником!

Хлопонин же, совместно со своим питомцем Феодоровцем, привлекли других известных фотомастеров (Мигурского, Мичри) к формированию Одесского общества изящных искусств (1865г.), так много сделавшего для развития художественной культуры и, в конечном счете, составившего славную южно-русскую художественную школу. Эта заслуга была, в частности, отмечена замечательным одесским летописцем Александром Дерибасом, по стечению обстоятельств, внуком владельца смежного с хлопонинским дома. Уместно вспомнить следующий эпизод, характеризующий Хлопонина как личность.

В пасхальные дни 1871 года Одессу потряс трагический еврейский погром. И тогда элита местных фотохудожников решила выступить хронистами-репортерами этих бесчеловечных событий - иллюстративно зафиксировать самый момент разграбления лавок, магазинов, домов, издевательств над согражданами. Но поскольку они не имели возможности сделать это из-за несовершенства тогдашних фототехнологий, пришлось довольствоваться копированием графических "погромных сцен", выполненных с натуры художником Вахреновым. Подобное тиражирование, с одной стороны, послужило противоядием к эскалации этнических распрей, но, с другой - вызвало судебное преследование "попавшегося" на распространении помянутых "картинок" фотографа Иосифа-Карла Мигурского. Свидетелями защиты выступили Хлопонин и Феодоровец, и это заступничество возымело успех - их коллегу (и, между прочим, конкурента!) оправдали. Можно вспомнить и благотворительную деятельность Хлопонина - в особенности накануне и в ходе военных кампаний 1877-1878 годов.

А чего стоит драматическая история строительства и дальнейшей эксплуатации дома Хлопонина сама по себе! Изложу ее абрисно, в самых общих чертах.

Дом построен в 1870 году на так называемом городском месте, т.е. на земле, принадлежащей муниципалитету. Изначально, в 1820-е годы, здесь находились одноэтажные строения, где одно время размещалась та самая дипломатическая канцелярия, к которой и был приписан коллежский секретарь Александр Пушкин. Обветшавшие эти домики были впоследствии снесены, и "городское место" стояло пустопорожним. Однако легенда осталась, и припадочные экскурсоводы много лет демонстрировали относительно новый дом Хлопонина как мемориальное пушкинское место.

На самом же деле, фотохудожник заключил с одесской городской думой строго оговоренный контракт. Суть его заключалась в следующем. Хлопонин обязывается возвести на городской земле дом на определенных кондициях, пользоваться этим строением по своему усмотрению в течение десяти лет, а затем передать его во владение города. Коммерческий смысл означенного предприятия понятен. Построенный на самом бойком месте дом можно будет выгодно сдавать в аренду под престижные магазины, заведения, офисы, а, кроме того, здесь же можно превосходно устроить и собственное элитарное фотоателье. (Как видим, ситуация идеально повторяется и сегодня, через 130 с лишним лет!). В только что построенном доме обосновался, например, лучший в городе магазин мужского готового платья небезызвестного А.Леруа (Leroy) - отца замечательного художника Поля (Павла) Леруа.

Всё бы ничего, но Хлопонин, надо полагать, был неважным бизнесменом, а потому нехорошо просчитал затраты и прибыль, т.е. со временем понял, что расходы на строительство не перекроют доходы от аренды за десять лет. Впоследствии он входил в Думу с ходатайствами о продлении срока аренды или других компенсирующих льготах. Что касается думцев, они в подобных ситуациях проявляли бережливость, граничащую с мелочностью, а потому финансовые дела нашего фотохудожника не слишком блистали. И если он и не остался в накладе, то выручка его была главным образом моральной. Так, Хлопонин уже в самом начале января 1871 года действительно оборудовал в новом доме блистательную фотостудию, одинаково любимую и посещаемую как нобилитетом, та и разночинцами. Можно сказать, что этот дом видел все выдающиеся персонажи одесской истории - Константина и Ариадну Папудовых, Григория Маразли, Федора и Перикла Родоканаки, семейства Толстых, Гагариных, Грохольских, Скальковских, Сикаров, Бродских, Гуровичей и многие другие, видных вокалистов, актеров, художников, ученых и т.д.

Не будем забывать и о том, что дом Хлопонина, точнее - его подвал, обращенный к Преображенской, - пристанище легендарного "Гамбринуса", что называется, воспетого классиками. Знаменитое пивное заведение П.Гоппенфельда в доме № 32. Не буду даже пытаться воспроизвести какие-то реальные черты милого сердцу коренных одесситов "мемориального клуба", потому что это уже блистательно сделал один из лучших литературных краеведов Одессы всех времен - Ростислав Александров. Он сообщил все подробности и о Сашке-музыканте, и о его аккомпаниаторе Михаиле Хомицере, и, понятно, все конкретные реалии о Куприне и прочее. Для нас важно, что, кроме всего прочего, дом Хлопонина - еще и памятное место, связанное с именами выдающихся писателей, литераторов, музыкантов и т.д.

Резюмируя изложенное, остается только трагикомически развести руками, наблюдая очередное "преображение" памятника нашей истории и духовной культуры. Точно такое же безнадежное бессилие, пограничное ощущение драмы-буффонады, охватывало, когда крушили "дом с колоннами" на Греческой площади. Ломали на том основании, что этот памятник архитектуры таковым по Греческой площади не числился (на поверку оказалось, что числился-то он по Колодезному переулку). Чем же это, спрашивается, болеют наши боссы от архитектуры? Что это у них за патология такая? Ханжеская близорукость или же вульгарная "НЕПОЛНОЦЕЛКОСТЬ", как убийственно точно выразился остроумный писатель из не такого уж дальнего зарубежья?..

В завершение - об эмблематике очередного искореженного нашими "градоустроителями" именного дома. На его фронтоне, как раз над главным входом в магазин "Радуга", до недавнего времени красовался своеобразный герб талантливого фотографа и живописца - кисть и палитра. Но кому нужны эти романтические атрибуты в наш железный век стенобитных людей и бульдозеров...