Бесконечно нежный Михаил Жванецкий
Марта Баранова
Одесситам повезло: мы живем с ним – пусть хоть пару месяцев в году – в одном городе. Некоторым повезло больше: они побывали на презентации его новой книги «Жаркое лето (читать зимой)». В этом сборнике – и давно узнаваемое с первой реплики, считай – выученное наизусть, и лишь недавно написанное в солнечной Аркадии. Читать можно (вопреки указанию автора) и в жару тоже. Потому что в любое время года (и суток) – это будет он, наш Жванецкий, который всегда неподалеку…
Когда в Одессе «ищут метро»
Этот сборник создавался не один год. По словам издателя, председателя Совета директоров Южноукраинского Медиа Холдинга Петра Галчанского, с Михаилом Михайловичем они знакомы уже пятнадцать лет.
– …И уже года три мы обсуждали, какой должна быть эта книга, работали над ней, и вот итог, – отметил Петр Анатольевич. – Конечно, очень хочется, чтобы этой книгой насладились не только люди старшего поколения, давно любящие и знающие произведения Жванецкого, но и молодые одесситы… (Комментарий издателя — Петра Галчанского)
На презентации нового издания в Саду скульптур Одесского литературного музея собралось множество поклонников творчества любимого писателя, среди которых были не только одесситы, но и гости из-за рубежа. Этот праздник, несомненно, стоил того, чтобы откупорить бутылки с шампанским «Французский бульвар» и пригласить поднять бокал всех присутствующих!
Презентацию вел Михаил Швыдкой – давнишний друг Жванецкого, в недавнем прошлом – министр культуры России, специально приехавший на презентацию из Москвы. Более того, он уже успел написать рецензию на этот сборник «дежурного по стране» в одном из российских изданий.
– Знаете, это удивительная книга, она об одесситах, людях, которые, может быть, рассеяны по миру, но все равно чувствуют корневую связь с этим прекрасным городом, – сказал Михаил Ефимович. – Мне кажется, она отражает любовь Жванецкого к Одессе. Жванецкий – бесконечно нежный писатель. У него не просто юмор, это огромный сгусток нежности к людям. Он удивительно монтирует философское высказывание и бытовую деталь, и это делает его тексты очень интересными.
Сам Михаил Михайлович дал своим читателям такую установку:
– Мою книгу «Жаркое лето» нужно читать зимой. Почему? Да чтобы было прохладнее! Потому что жара. Летом вообще тяжело читать, а зимой, как раз зимними вечерами, если она попадет в руки, будет приятно вспомнить море и пляж, и все остальное. Для зимы она, но о лете. В книге есть и маленькие произведения, и побольше. Вот, например: «Слушай, чего они всю Одессу перекопали? – А, метро ищут». Или вот еще: «Граждане, если хотите спросить вопрос, спрашивайте, а пока прослухайте объявление»…
Вслед за совсем маленькими последовало авторское чтение произведений побольше – на радость всем гостям.
Жванецкий – это наше все
Каждый из именитых гостей презентации «имел что сказать» о творчестве любимого автора.
Владимир Познер, российский журналист и телеведущий:
– Я обожаю все, что он пишет. Обожаю, как он видит, как он мыслит. Есть вещи совсем короткие, но, на мой взгляд, гениальные! Что сказать – он в ряду великих русских писателей, таких как Гоголь и Зощенко.
Сергей Гриневецкий, депутат Верховной Рады, пришел на презентацию со своим книжным подарком для любимого автора и друга: по инициативе и при материальной поддержке Сергея Рафаиловича одно из одесских издательств ко Дню города выпустило подарочное издание двухтомника Исаака Бабеля («Одесские рассказы» и «Конармия»). Политик рассказал, что когда узнал название новой книги Михал Михалыча, то сразу подумал, что лучше зимой читать «Жаркое лето» Жванецкого, чем пребывать в «холодном лете 53-го»…
Эрнест Штейнберг, пианист и композитор:
– Мы дружим с Мишей с того времени, когда в Одессе был студенческий театр «Парнас-2», в котором участвовали Жванецкий и Карцев. У нас с Мишей особенные отношения, это связано с какими-то личными вещами. Я точно знаю, что он очень грустный человек, и в этом смысле мы близки. Только я шучу за роялем. Что может приятнее: он в своей книжке поместил поздравление, которое написал по случаю моего 70-летия.
Николай Пундик, председатель Одесского облсовета:
– У меня есть несколько любимых отрывков из произведений Жванецкого, которые могу цитировать по памяти. Вот, скажем, «ночью на переправе сорвало трос, твой отец первым бросился в воду. Когда все закончилось, кто-то заметил, что его нет. Его искали до утра… Потом его именем назвали первую улицу в городе, пионерскую дружину. Сейчас он официант в Лондоне, очень жалеет». Это для меня как-то перекликается с моим детским воспоминанием, когда над 16-й станцией постоянно звучало: «Через пять минут «Нина Сагайдак» отойдет рейсом до Черноморки». И меня всю жизнь интересовал вопрос – кто такая Нина Сагайдак?
Татьяна Липтуга, директор Одесского литературного музея:
– Мне кажется, что Жванецкий – гораздо больше, чем писатель-сатирик. Это мыслитель, философ, это явление. У нас в Саду скульптур есть памятник грядущему гению. Михаил Михайлович – это тот самый гений, который пришел после Бабеля, Пушкина и Гоголя. Все, что он пишет про нас, – это то, о чем мы догадываемся, но не умеем сказать так ярко и убедительно, как он. Он все знает про нас. И, слава Богу, что Михаил Михайлович находится в такой хорошей физической и творческой форме.
Вячеслав Крук, депутат Одесского горсовета:
– Роль личности Жванецкого в нашей современной истории трудно переоценить. В то время, как любовь к родине вызывает все большие подозрения и постоянно повторяется вопрос «куда вы баллотируетесь?», радует то, что Михаил Михайлович никуда не баллотируется и демонстрирует любовь к родине, несмотря ни на какие подтексты. Он показывает пример, как нужно любить наш город, – действенно, созидательно. Это пример того, как любят Одессу в себе, а не себя в Одессе.
Роберт Гулиев, бизнесмен и меценат, от имени которого всех собравшихся угощали первым в Украине авторским вином «Вина Гулиевых»:
– Жванецкий – это наше все. Я безумно рад, что в свое время меня с ним познакомили, и я имею счастье с ним общаться. Его любят везде – как преподавателя по жизни, он взял на себя роль Сахарова, но даже власти на него не обижаются, поскольку Жванецкий делает это красиво и интеллигентно. Это счастье для одесситов, что Михаил Михайлович продолжительное время живет в родном городе и своими мыслями учит нас.
Виктор Лошак, редактор журнала «Огонек»:
– Существует стереотип: то, о чем пишет человек, и его собственные мысли должны совпадать. Это легенда, присущая советскому времени. На публике Жванецкий веселый, лиричный, независимый человек, который развлекает людей. И это не тот Миша Жванецкий, которого ты знаешь в жизни. На самом деле он очень сомневающийся в своем творчестве и в себе человек, его лирика очень глубоко упрятана. Мне смешно, что он считает Задорного или Коклюшкина своими конкурентами. Я говорю ему: это маленькие лодки, которые плывут за крейсером «Жванецкий». Он сам этого искренне не понимает. Если, как правило, люди себя переоценивают, то Миша, наоборот, – недооценивает.
Виктор Савченко, историк, краевед:
– Для моего поколения произведения Жванецкий – это определенный итог прожитого. Жванецкий для Одессы – то же, что и Высоцкий для СССР. Его значение не только литературное, а где-то историческое. Он стал лицом поколения.
Елена Павлова, вице-мэр Одессы:
– Михаил Жванецкий – из тех, кто сделал наш город брендом. Спасибо за то, что у нас есть этот человек, который связывает свою жизнь с Одессой и достойно представляет этот город везде. Я счастлива, что знакома с Михаилом Михайловичем, и благодарна богу, что живу с ним в одно время. Нам очень повезло!
Наталия Чегодарь, первый заместитель председателя Одесской облгосадминистрации:
– Для меня Михаил Михайлович стоит в одном ряду с величайшими одесситами. Он не просто сатирик – он философ, его эссе и миниатюры трогают самые глубокие струнки души, иногда на его выступлениях не смеяться хочется, а плакать. За это его все и любят.
Олег Губарь, краевед, писатель:
– Михаил Михайлович – мой близкий друг, я довольно частый персонаж в его миниатюрах, а одну он даже написал специально к моему 50-летнему юбилею. Он, как, наверное, все талантливые люди, очень одинок. Его окружает масса людей, но все они просто греются в лучах его славы, не больше. А еще Миша – очень харизматичная личность, ему уже немало лет, но при этом он может и выпить, и хорошенько погулять, а главное – в любое время может держать многотысячную аудиторию. Поверьте, это очень сложно, немногие молодые выдерживают такую нагрузку.
Среди гостей на презентации присутствовал меценат, глава Княжеского Дома Горчаковых Андрей Горчаков. Пользуясь случаем, князь вручил свои авторские издания Михаилу Михайловичу, а также экс-министру культуры России, а ныне послу по специальным поручениям МИД РФ Михаилу Швыдкому, телеведущему, первому президенту Академии российского телевидения Владимиру Познеру, директору Одесского литературного музея Татьяне Липтуге и другим.
По окончании презентации Михаил Жванецкий подписал книги всем поклонникам, которые выстроились за его автографом в огромную очередь.
Среди желающих получить автограф - и профессор университета и народный художник
Журнал “Фаворит” октябрь 2011
Автограф
На книжной ярмарке на морвокзале я подписывал книги. Образовалась даже небольшая очередь. Даже народ галдит.
Я пишу в Америку, в Израиль, в Германию, в Австралию. В общем, нашим, но туда. Кто-то просит подписать «Гале от Юры», кто-то – «мой папа Вас любит».
– Как папу зовут?
– Валера.
– Как маму зовут?
– Шурочка.
– Тебя как, девочка-радость?
– Надеждочка.
«С Вашей Надеждой не расстанусь». Пишу быстро, бодро.
– Кому, девушка?
– Сыну Кириллу.
«Твоя мама, Кира... В общем, держись, Кирочка, за маму... Я тебя сменю...»
И тут слышу два женских голоса:
– Почему я должна у него подписывать?
– Ну, пока он здесь.
– И что он мне должен написать?
– Ой, что ты начинаешь.
– Я не начинаю. Что, я должна книгу у него купить? Дай двадцать гривен, я куплю.
– У меня нет. Купи ты.
– Не хочу. Почему я должна за двадцать гривен...
– Ну, дай ему что-нибудь подписать.
– А что он мне напишет?
– Я не знаю. Он что-то тебе напишет.
– Что, Рая, что он мне напишет? Это я что, в очереди должна к нему стоять?
– Не надо. Тебя пропустят.
– Кто?
– Все. Они тебя увидят – они пропустят.
– И что я должна сделать?
– Ой! Дай ему какую-нибудь бумажку, он что-то на ней напишет.
– Что, Рая? Что он должен написать? Я должна ему продиктовать?
– Он сам напишет.
– Что?
– Откуда я знаю. Он всем пишет. Подсунь бумажку. Он тебе напишет...
– Что?
– Он сам придумает.
– А если какую-нибудь гадость, как я Лене покажу?
– Значит, не покажешь.
– Как я могу не показать? Мы столько лет вместе, как я могу не показать, тем более он все равно найдет.
– Что ты боишься. Ты уже на костыле. Что он тебе такое напишет, что ты не сможешь показать Лене?
– Рая... Рая... Ты вчера видела по телевизору? Они все теперь только об этом и пишут. У них какое-то воспаление там, внизу.
– Он такого не напишет. Я его знаю давно.
– Ты же говорила, что он редко приезжает.
– Сейчас редко, да...
– Ну вот... Между приездами их так портят, Рая. Они сейчас только об этом и пишут.
– Ну, тогда он просто распишется.
– А если он что-то еще начнет?..
– Вырви...
– Хорошо...
– Граждане, дайте инвалиду без очереди на костыле... Молодой человек, вот Рая просит, чтобы вы ей что-то подписали.
Я пишу: «Раечка! (так звали мою маму...) Будьте здоровы!»
– А, ну, тогда и мне что-то напишите... Мусе.
Я пишу: «Муся! Не доверяй Лене! Пусть знает – я тебя любил, люблю и буду любить. Мои руки, руки тебя помнят. Сердце, сердце ноет. Пусть его утешает, что мы редко видимся. Целую тебя, Мусенька и, так и быть, жму руку Лене. Всегда рядом, всегда... Пиши, Муся. Твой...»
– Рая! Ты видела, что он написал! Они все испорчены до мозга костей. Они помешаны на этом сексе. Его руки меня помнят. Как тебе нравится... Хотя я была в Ялте в 68-м году... Может, действительно... Я уже не помню... Рая, пусть эта записка пока полежит у тебя...
– Что значит «пока»?
– Я хочу его жене показать.
– Эй, девочки! – закричал я, – верните автограф!
Но было уже поздно.
М. Жванецкий