114-ый день войны

17 июня
Что-то не так с лицом, или со взглядом – или со мной…
Выйдя с Привоза…наверное, правильнее было бы сказать: вырвавшись,

Привоз – constans – величина постоянная, и скалярная и векторная одновременно, обновляющаяся даже во время войны: устанавливаются новые торговые ряды – современные, по образу и подобию тех, что появились со стороны Екатерининской, сразу за новой аркой. На месте бывших рыбных рядов, которые, кстати, переехали ближе – к овощам-соленьям, теперь небольшой оптовый рынок, и цены действительно приятные.
Ах, да – и соль есть. И сода. Живём.
Скалярность – как и положено – инвариантна, ну а векторность…Тут уж как повезёт. Мне повезло – попала в поток выходящих с Привоза. Вынесенная потоком, ждала трамвайчик на остановке и дождь ждала. Несколько человек успокаивали после раскатов грома: это не взрывы – это гроза, не бойтесь…
Вроде бы, не боялась и не вздрагивала.
Видимо, что-то не так со взглядом. Или с лицом.
Новый Рынок люблю, он ближе и спокойнее, он для неспешных прогулок за тончайшим лавашом и свежей зеленью, но это когда всё есть и что-то ещё нужно докупить, так – мелочи. И дорого там для меня теперь. Увы.
Оставив прогулки на Новый до лучших времён, окунулась на полчаса в бесконечные ряды с черешней, клубникой, вишней, с помидорами и огурчиками, кабачками и синенькими…
Из этого изобилия выудила огромный пучок тархуна – драконьей травы-полыни, из которой получается вкусный напиток.
В Исландии тархун называется fáfnisgras, что в переводе звучит как «трава Фафнира» – трава дракона из древних скандинавских мифов, убитого Регином…он был воспитателем Зигфрида, мечом Ридилем…. Убитого из-за золота, конечно – драконы всегда появляются там, где золото. Много золота.
Но я не собиратель золотых запасов, золото не люблю, а вот напиток из драконьей полыни всегда делаю в жару: тархун, лайм(если взять лимон, цвет будет бледно-зелёный с желтизной и вкус изменится), тростниковый сахар…можно и обычный, можно и мёд…

В который раз ловлю себя на том, что пытаюсь уйти от новостей размытых, с «обтекаемым» удобным форматом. Но вот, вроде, чётко сформулирован текст: Европейская комиссия поддержала предоставление Украине статуса кандидата в члены ЕС. Этот вопрос европейские чиновники обсудили после визита в Киев президентов Франции, Германии и Италии, которые в четверг выступили за то, чтобы Киев получил кандидатский статус немедленно.
Вот и приветствие: Урсула фон дер Ляйен: "Мы приветствуем Украину в статусе кандидата в ЕС".

А вот и вторая часть: "Весь процесс [вступления в ЕС] построен на достижении определенных параметров, все происходит по правилам, и дальнейший прогресс полностью зависит от Украины. Всё в руках Украины". Воистину, у Б-га нет иных рук, кроме твоих собственных.
Вот ещё новость, мимо которой невозможно пройти: На российском буксире Василий Бех, который атаковали украинские защитники, было поражено 70% экипажа, судьба остальных - неизвестна. Об этом сообщили в Одесском горсовете со ссылкой на данные Оперативного командования Юг.
"Несмотря на оснащение зенитно-ракетным комплексом ТОР, буксир превращен в плавучий костер. По предварительным данным, поражено 70% экипажа, судьба остальных - неизвестна", - говорится в сообщении.
Да…для меня не менее важно всё, что происходит сегодня в Украине, но новости с моря… Которое теперь вприглядку. Которое я краду рано утром, чтобы не задохнуться. Которое украдено у меня, у одесситов… у всех, кто любит простор и волю.

У многих сегодня украдена жизнь…
Не сравниваю. Неуместно.
Как неуместно сегодня вопить об исключении из школьной программы многих произведений русской литературы.
Больно. Но… на танках, кораблях и ракетах литературу не доставляют – доставляют смерть и страх.
Два извечных вопроса: кто виноват? и что делать?
Виноваты в запретах, не «освободители» ли, облачившие себя в белые одежды миссианства?
Да. Их «уроки русского» нам запомнятся на всю жизнь.

Второй извечный вопрос: что делать…
Ответ на него сегодня обнаружила на стене заброшенного летнего кафе на побережье: Лишнее – оставь. Нужное – возьми.
А литература выживет.
Человек читающий – человек ищущий как правило, а ищущий да обрящет.
Мы ещё поговорим о литературе и о языке.
А пока ещё несколько одесских новостей и анонсов:
Одесский спасатель сделал неординарное предложение своей возлюбленной: Чтобы сделать предложение руки и сердца, спасатель Андрей Иванов поднялся к своей возлюбленной на 6 этаж на коленчатом подъемнике.

Одесский академический театр музыкальной комедии им. М. Водяного возобновляет свою работу.
Для всех зрителей предусмотрено наличие защитных укрытий на случай воздушной тревоги.
18 июня одесситов и гостей города приглашают на концерт «Наша сила — наша песня» с участием солистов и артистов хора, балета и оркестра.

18 июня в 14.00 во Всемирном клубе одесситов состоится Благотворительный концерт «Мое бессмертие - любовь...».
Для вас прозвучат песни и стихи из одноименного фильма об Одессе, поэзии, ностальгии, любви. Алексей Семенищев – известный одесский музыкант - один из создателей фильма.
В концертной программе прозвучат стихотворения прекрасных поэтов ХХ века и современных одесских авторов в исполнении Елены Кукловой и Людмилы Шарги.
Алексей Семенищев (гитара), Валерий Чернис (баян), Георгий Соколв (скрипка) и Людмила Третяк (сопрано) исполнят любимые всеми одесские и не только песни.
В рамках Благотворительного концерта Алексей Семенищев представит свою книгу «Десять историй».
Чуть опережая события, скажу, что истории эти рассказаны настоящим одесситом, рассказаны тонко и образно, колоритно и без «одессизмов», которыми так часто грешат и пишущие об Одессе, и снимающие фильмы о том, как «это было в Одессе».

Приглашаю вас на страницы своего довоенного дневника и обещаю, что продолжение неизменно следует:
Поговори со мной, Город.
Обещаю не спрашивать ни о чём, только слушать, быть в тебе утром и вечером, ночью и днём, и открывать заново, открывать, открывать.
Молчишь.
В молчании – привычные слуху звуки, голоса, шум, суета, спешка, сирены «скорых» и «пожарных».
Как ни вслушивайся – не расслышать.
Но вслушиваюсь, повторяя: поговори со мной, Город.

Утренний кофе у открытого окна, вид на пёстрые крыши двориков, укрывающие стены домов из ракушечника, обнажённую кладку тёплого лёгкого камня, добытого неподалёку, здесь же. После добычи остались пустоты, километры пустот – лабиринты катакомб.
Подземный камень обрёл вторую жизнь – из него выстроен старый город.
Господи, мне не так много осталось, сохрани эту обнажённость стен, не дай упрятать, замазать, уничтожить, придав внешне благопристойный вид, а на самом деле – обезличить.
Не приведи, господи, проснуться однажды и увидеть из окна чистенькое и гладенькое пространство, вылизанное до… пустоты.
Тогда я точно не услышу тебя, Город, – слышать будет некого и нечего, и взгляд мой будет скользить по чистой гладкой поверхности-пустоте, отчаявшись найти хоть какую-то трещину, излом, след ветра и дождя, чтобы остановиться, зацепиться, задержаться и шепнуть: поговори, поговори со мной, Город.
Утренний кофе «правильной температуры» случается не часто.
Не кипящий.
Не тёплый.
Не обжигающий, но пробуждающий и согревающий ( мёрзну и в жару, и в спеку), прогоняющий остатки сна, зовущий в новый день.
Кофе с утра у открытого окна, вид из которого давно заучен наизусть.
Взгляд, летящий над крышами, выхватывает что-то незнакомое.
Так, всматриваясь в полотно любимого художника, вчитываясь в стихи любимого поэта, в текст рассказов и повестей, всякий раз открываешь что-то для себя.

Так, вглядываясь в лица любимых, видишь, как проступает не замеченное ни с первого взгляда, ни со второго, ни с тысячного, и понимаешь: людей можно читать и открывать для себя бесконечно, и всякий раз – заново.
Это от любви, наверное. От той, которая не «за что-то» и «потому что», от той, которая безусловна, которая всегда вопреки.
Но я пристрастна.
И кофе подавай мне только такой, как сейчас, «правильной температуры», и чувства…

И город. Либо мой – целиком и полностью, со всеми провалами, трещинами и трущобами, либо – чужой, который слушать не стану, всё равно не услышу, которому не рассказать ничего, не прошептать, стоя у открытого окна: поговори, поговори со мной, Город.
Иероглиф рассветного облака растёкается где-то над Дюковским, над Слободкой, тает, исчезая в новом дне сизая струйка дыма первой – за сегодня – сигареты.
Что останется после меня?
Пепел сигарет.
Исписанные страницы тетрадей.
Ворох разноцветного бесполезного тряпья, фотографии, успевшие обрести жизнь на бумаге. Книжные полки, заставленные любимыми книгами.
Воспоминания.
Несколько деревьев, посаженных в то время, когда руки мои были способны дарить жизнь.

Свет звезды, летящей к Земле из ноября-листопада в август-серпень-зарев.
Несколько сборников стихов и прозы – малая часть рукописей.
Сын – лучшее моё «стихотворение».
Силуэт у открытого окна, выдох тёплого солнечного ветра: поговори…поговори со мной, Город.

Дневник войны Людмилы Шарги на сайте ВКО: https://odessitclub.org/index.php/novosti-i-publikatsii/dnevniki-vojny/lyudmila-sharga-liniya-fronta-prokhodit-po-linii-zhizni

Одесский дневник войны Евгения Голубовского на сайте ВКО: http://odessitclub.org/index.php/novosti-i-publikatsii/dnevniki-vojny/evgenij-golubovskij-zhivem-dalshe