119-ый день войны

22 июня 1941.
22 июня 2022.
С чего началось июньское утро сорок первого многие ещё помнят, особенно дети той войны.
Сегодняшнее утро в Одессе началось с воздушной тревоги.
И его запомнят дети нынешней войны.
5.49, 10.23, 11,46, 12,23. Это только первая половина дня....
Каждое утро в Украине начинается с Минуты Молчания: в 9.00.
Украинцы вспоминают всех погибших в этой войне: военных, гражданских, взрослых и детей... Всех, кто мог бы еще жить, если бы Россия не начала эту войну. Вечная память каждому погибшему за Украину.
Громыхнуло где-то над портом...
Нет, это не сейчас, это строчка из моего довоенного дневника, и это всего лишь о летней грозе.
"Громыхнуло где-то над портом.
Там свинцовое небо светлело, шёл дождь – июньский, тёплый, вперемешку с солнечным светом, дробясь на радужные брызги и фонтаны, пускал вплавь караваны пузырей по мокрому асфальту, по Приморскому бульвару, по ступеням Потёмкинской лестницы."
Сегодня, к сожалению, ещё услышится это "громыхнуло": Центр противодействия дезинформации при СНБО Украины предупреждает, что 22 июня, в День памяти жертв войны, возможны провокации со стороны российских оккупантов.
«Ежегодно 22 июня в Украине отмечают День скорби и чествования памяти жертв немецко-советской войны, которая унесла жизни каждого пятого украинца. Именно в этот день в разных регионах Украины традиционно проходят десятки мероприятий с целью всенародного чествования памяти сыновей и дочерей украинского народа, павших во время Второй мировой войны», — заявили в Центре противодействия дезинформации.
Украинцев просят избегать мест массового скопления людей, а в случае объявления воздушной тревоги немедленно спрятаться в ближайшем бомбоубежище или укрытии.
В Одессе катакомбы снова стали убежищем...
Катакомбы служили укрытием для одесситов во время Второй мировой. Сейчас сюда завозятся запасы воды, еды, спальные мешки и даже проведен интернет.
Одесские катакомбы – самая большая тоннельная система в мире, длина коридоров – около 2,5 тыс. км. Катакомбы – это бывшие каменоломни, где добывался камень-ракушечник, из которого построены многие дома в Одессе.
По всему городу и его окрестностям насчитывается около 150 входов в тоннели. Многие из них не нанесены на карту...
"Громыхнуло" имеет несколько оттенков звучания: бахнуло, рвануло, гэпнуло... И "прилетело".
Учитывая почти болезненную привязанность к датам – один из способов манипуляции населением, верная и прочная ниточка в руках маньяка-кукловода, вой сирен мы сегодня ещё услышим – к гадалке не ходи.
Впрочем, к гадалке схожу. На фотографию, сделанную в Одессе в июне сорок первого. На страницы довоенного дневника.

С сегодняшнего дня возобновляет публикации военных дневников Евгений Михайлович Голубовский, и я очень этому рада, каждое утро начинаю с его страницы.
https://www.facebook.com/profile.php?id=100024908184252
*
Хранители старинных фотографий сберегают нечто большее, чем просто чьи-то архивы.
Взгляды, улыбки… лица людей, которые жили другой, неведомой нам жизнью, наполненной хлопотами, печалями и радостями, чем-то похожими на наши, и всё-таки, другими.
М ы
ж и л и
т о г д а
н а
п л а н е т е
д р у г о й…
Удивительные лица.
С фотографий смотрит старая, довоенная и послевоенная Одесса: дома, мостовые, лестницы, скамейки, мосты.
Наверное, я бы просто перевернула страницу с этим снимком, и прошла бы мимо, отметив про себя, что цыганочка – щеголиха. Вон какие сапожки на ней – кожаные, на высоком каблучке. Не для кочевья обувка.
Если бы не подпись в самом низу фотографии: 1941. Одесса.
Что хотела знать о своей судьбе молодая женщина?
Любит – не любит...
Вопрос на все времена.
Что предсказала ей гадалка?
Дальнюю дорогу. Тревожные хлопоты. Слёзы. Дом казённый…
Наверное, война ещё не началась, и предсказание связано с новым благородным королём, который вот-вот должен явиться, и которому – на этот раз точно – можно доверять.
Но дамочка не очень-то верит гадалке.
Оттого и смотрит насмешливо, и руку протягивает осторожно, как бы нехотя.
Но руки не отнимает, и не уходит. И не уйдёт.
Выслушает внимательно и, молча, ни слова не проронив, спрячет руку в карман, чтобы не сглазить предсказанную судьбу.
Знать бы, какой это месяц.
Апрель? Май… Начало июня?
Что стало с этой женщиной после двадцать второго числа?
Что стало с молодой красивой цыганкой?
В пыли каких дорог теряются и исчезают их следы?
Каким ветром занесло в наш век этот снимок, из какого альбома, и кто был фотографом…
Не раз и не два видела на Староконном семейные фотоархивы, россыпью и в альбомах, оптом и в розницу, и всегда внимательно вглядывалась в лица на фотографиях.
Каждое лицо – чья-то жизнь, чья-то судьба.
Бывало, что лицо казалось знакомым.
Иногда выходишь на улицу и встречаешь… знакомые лица у незнакомых людей.
Так и со старыми фотоальбомами.
Возможно, повторяются не только судьбы, но и лица?
Бабушке моего мужа, Марии, перед самым началом войны цыганка предсказала дальнюю дорогу, скорую разлуку с родными и смерть.
«Не просто цыганка, – свекровь, рассказывая об этом, всегда делала особый акцент на «не просто», – сербиянка. А они – лучшие гадалки из всех…»
Сыну Марии – Сашеньке, то бишь отцу моего мужа – в сорок первом исполнилось восемь лет.
Жили они в Одессе, на улице Петра Великого, она же – Дворянская, угол Коблевской.
Отец Сашеньки ушёл на фронт и вскоре получил известие о том, что его жена и восьмилетний сынишка погибли при бомбёжке.
В поезд, в котором ехали в эвакуацию жители Одессы, попала авиабомба.
Мария – мама Сашеньки – действительно погибла.
А он остался жив.
Больше месяца пробирался домой – в Одессу, а когда пришёл, квартира их была занята… другими людьми.
Приютила Сашеньку чужая женщина, ставшая ему впоследствии приёмной мамой.
Отец же и после войны долгое время считал, что вся его семья погибла.
Встретились они с сыном только через двадцать пять лет.
Но это уже другая история.
На уцелевшей довоенной фотографии мальчик, светленький, с огромными печальными глазами, в матроске – по тогдашней моде. На обороте надпись – «Сашеньке пять лет». Стало быть, тридцать восьмой год. В глазах мальчика – судьба. Есть такие дети… неулыбчивые.
Снимок, на котором запечатлена Мария, сильно повреждён, и я его не выставляю сюда, но можно разглядеть тёмные короткие, уложенные по моде волосы, правильные черты лица, спокойный тёплый взгляд.
И какое-то неуловимое сходство с молодой женщиной, чья рука на фото покоится в руках цыганки.
Бегут по ладони линии. Любовь пересекается с жизнью, жизнь с любовью.
И только смерть обрывает их ненадолго.
До новой жизни.
До новой любви.
p.s. Фотография гадалки и женщины из архива под названием "Архив неизвестного" Stampost36
Маленький Сашенька – отец моего мужа.
Он же, Александр Петрович с сыном, моим будущим супругом. Теперь они вместе не только на фотографии. Могила здесь - на Таировском кладбище. Души их? Где-то рядом и где-то далеко. Там, где нет боли и ужасов войны – хочется верить в это.

Дневник войны Людмилы Шарги на сайте ВКО: https://odessitclub.org/index.php/novosti-i-publikatsii/dnevniki-vojny/lyudmila-sharga-liniya-fronta-prokhodit-po-linii-zhizni

Одесский дневник войны Евгения Голубовского на сайте ВКО: http://odessitclub.org/index.php/novosti-i-publikatsii/dnevniki-vojny/evgenij-golubovskij-zhivem-dalshe