colontitle

Журнал "Одесса" 01'96

ул.Промышленная

Иду к Максиму я...

В два часа ночи на пляже Дачи Ковалевского не подают. Поэтому "Русскую" мы пьем прямо из горлышка. В низине, у самой воды, тускло поблескивает чья-то жлобская "тачка" — развлекается парочка. "Не будем им мешать". —

Вышутин уводит меня в сторону: здесь когда-то стоял курень его отца

Мы сидим на крутом обрыве, я несу околесицу о динамике берегов и вдоль береговых потоках наносов, Максим слушает вполуха - видно думает о Ромке, которого только что проводил в путь-дорожку к Земле Обетованной. В самом деле, нет героев в своем отечестве

Размышляю, поедет ли Вышутин следом, оставив все дела на Боберца — сколько же можно биться головой о стену в нашем благословенном городе? Кому все это надо? Но я наверное знаю, что в семь утра он будет пить всегдашний кофе торопливо курить, просматривая газеты, а в восемь состоится назначенная встреча в офисе "Аиды" И он будет в полном порядке И контракт состоится И начнется привычная сумятица — традиционная перепалка с Пантелеевной, пикировка с юрисконсультом разговоры накоротко — с Боберцом Сережей, секретаршей, бесконечные телефонные переговоры, с "тебя сейчас послать или по факсу".

Никуда он отсюда не денется — как памятник Дюку Оттого что оба находятся в пространстве своей души Потому что на этом невзрачном берегу, среди чахлой и блеклой травки был когда-то отцовский курень, против которого он поймал первого своего "каменщика" — блестящего и черномазого, как обсидиан. Мы еще придем сюда, чтобы ждать и подгонять зарю, которую Максим станет беспощадно фотографировать, чтобы потом раздавать эти пурпурные, как на подлинных иконах, краски направо и налево, чтобы восторженно чертыхаться и

счастливо жмуриться Чтобы потом рвануть на Староконный, затеряться в толпе заслуженных собачников, кошатниц и все более редких голубятников и птицеловов И здесь он снова общелкает все и вся, запечатлевая неистребимый Собор Всея Твари Земной.

Когда-нибудь, накануне неблизкого юбилея транснациональной тогда уже компании "Аида" летописцы-краеведы начнут докапываться до ее корней, а может быть, напишут по мотивам этой истории авантюрный роман в духе Дюма-отца. Их и в самом деле было трое: Максим Вышутин, Рома Вайнтруб, Саша Боберец. Первый — фонтанский, второй — “привозный" А Боберец — с Курсак. Недурственный треугольничек — с характерной одесской "этносоциальностью".

Мать Вышутина была классной швеей, мастером производственного обучения Ее питомцы обшивают теперь пол-Одессы Отец — инженер-монтажник Ушли они рано, и Максим сделался отцом младшему брату и братом собственному сыну.

Сашка Боберец — из офицерской семьи — поколесил по свету... А вот Ромка — тот со славной предпринимательской родословной. Прадед и прабабка его держали пекарню и булочную на углу Преображенской и Старорезничной, где теперь комиссионный магазин. Там же помещались и жилые покои, в которых позднее произрастал будущий "аидовец". Впрочем, в Ромкиной биографии имелось несмываемое пятно: его дед как будто взрывал Преображенский собор. Точнее, не взрывала якобы участвовал в этом святотатстве, отчего Вышутин впоследствии неоднократно ставил на вид своему деловому партнеру

Между тем въедливые биографы пронюхают, что и у Максима не все благополучно с пятой графой по материнской линии, в ту страшную зиму

1941-го, когда тысячи одесситов гнали к бездонному рву под Дальником, маленькую Катю приютила "бабушка Лиза" — Елизавета Баух, француженка с Херсонской улицы...

Вот они, все трое — Вышутин,Вайнтруб, Боберец — стройные, беззаботные. небогато экипированные улыбаются мне с любительской фотокарточки. Сашка — совсем "шкилявенький" а Ромка — еще без бороды и... лысины Сработались в ателье по ремонту кондиционеров — вышагивали по городу с потертыми чемоданчиками, нашпигованными всяческими потребными инструментами Мечтали перевернуть "холодильную науку", а заодно и весь мир. Учились заочно.

Когда накатила перестройка Ромка с Максимом как раз чинили бакинские кондиционеры в Ташкенте — хлебном городе. Боберец вкалывал в Одессе В 87-ом надумали создать кооператив — что нам стоит дом построить: нарисуем, будем жить! На первых порах соорганизовались под крылом известной фирмы "4В", что на Садовой. Здесь подкарауливала удача: познакомились с Пантелеевной — Надеждой Пантелеевной Шепелюк. Бухгалтер с суперстажем и опытом фронтовичка прошедшая воду, огонь и медные трубы щедрейшая душа, она сделалась им подлинной матерью, распознав в хлопцах то настоящее, что не продается и не покупается ни за какие деньги — добрую энергию, порядочность. крепкий нравственный стержень.

И как говорится пошло-поехало.

1988-й: кооператив "Аида" Киевский район. Начинали на пепелище сгоревшего торгового павильона. Надрывались. Экономили на спичках. Все заработанное на ремонте кондиционеров — до последней копейки,— вкладывали в восстановление этой цитадели, располагавшейся на улице Ленинской Искры. Шутили: "Из искры возгорится... лед и пламень" "Только не сожгите снова павильон"— уточняла Пантелеевна.

И вырос офис. Расширились объемы Набирался штат Несколько лет пришлось утверждать свою состоятельность

Установка, обслуживание, ремонт кондиционеров — клиенты все больше убеждались в надежности "Аиды", понимали, что она — всерьез и надолго. Наконец в 1991-ом все украинские филиалы гиганта "Баккондиционер" объединились под началом реорганизованной "Аиды" Появились отдельные службы — продажи сервиса, управления, развернулось конструкторское бюро: "троица" мечтала сделать собственный "аидовский" кондиционер. Исправно функционировали девять филиалов. Появился постоянно действующий экспозиционный салом.

Почти все доходы вкладывались в перспективное развитие...

Нагрузки на фундаторов все возрастали. И тут откололся Рома Вайнтруб. Тогда казалось, навсегда. Оказалось — ненадолго и — в нужном направлении. Уже в следующем 1992 году установились деловые и в то же время доверительные отношения с израильской фирмой "Электра". Пришлось вложить немалые средства в целую серию выставок, чтобы на нашем рынке привыкли к более прогрессивным раздельным системам кондиционирования: покупатель консервативен и с трудом привыкает к непривычному — это аксиома.

Кроме того, Вышутин с Боберцом добились-таки своего, сконструировали оригинальную, родную, "аидовскую" модель, которая пользуется уважительным спросом — собирают эти кондиционеры в Малой Долине, на производственном участке фирмы. Не пожалели средств "на науку" смотрели в будущее. А ведь недальновидные прагматики укоряли: зачем даром кормите инженеров...

Да не буду рассказывать о кондиционерах - не понимаю в них ничего. Тем более, что на фирме их — полсотни с гаком Имеются многокрасочные и толковые буклеты, проспекты Так что я лучше о другом.

Глядите - они перед нами, эти ребята. Вся жизнь — на ладони: от горшка до президентского кресла Эти парни с потертыми чемоданчиками сделали себя сами, безо всяких яких. Они занимаются

только своим делом и не приторговывают презервативами. Они постоянно растут Да, в офисе они курят "Мальборо" — ну смущает зарубежных партнеров амбре отечественных папирос. (А после бегут к Пантелеевне и стреляют "Сальве").

И если хотя бы бегло просмотреть список благотворительных фондов, которым они помогают и УЖЕ ПОМОГЛИ, если посчитать созданные ими рабочие места, хочешь не хочешь, задашься вопросом: для чего иные магнаты предпочитают надежным (с двухлетней бесплатной гарантией!) агрегатам родной одесской "Аиды" скоропортящийся и дорогостоящий товар извне? Для чего тем самым обескровливают город, как никогда нуждающийся в собственном производстве, в создании рабочих мест, в инвестициях, наконец, в милосердии?

Где же ваш хваленый одесский патриотизм?

Мы разучились нищим подавать, Дышать над морем высотой соленой, Встречать зарю и в лавках покупать За медный мусор золото лимонов...

А мы вернемся на тот же берег. В тот же час, когда светила бледнеют на предрассветной пурпурной занавеси Мы будем сидеть над самым обрывом, почти соприкасаясь плечами И никто не сумеет сдвинуть нас с места, где когда-то стоял покосившийся старый курень

Парочка в лимузине должно быть, натешилась и убралась восвояси. Где-то покашливает пробудившаяся пичуга. Говорят Максим — классный охотник. На охоте я правда никогда не бывал. Зато в разведку бы с ним пошел. Это точно.

Олег ГУБАРЬ


 к путеводителю по "Одессе" №1, 1996