Журнал "Одесса" 01'96
ул. Приморская
У НАС ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ!
Можно ли писать очерк о лодке, неживом предмете или, выражаясь канцелярским языком, - плавсредстве? А если эта лодка уже стала героем литературного произведения? Яхта "Юрий Гагарин" базируется в Бурлачьей балке, на причале рыбаков-любителей известном под кличкой Шанхай. В Сухом лимане, недалеко от стоянки паромов Одесса - Варна, краны и доки крупнейшего в стране Ильичевского порта зажимают личный сектор. К фарватеру стратегического значения лезут корявые мостки. Берег облеплен жилыми сарайчиками - "куренями". На воде покачиваются лодки всех мастей и калибров. И среди них мой герой.
Вблизи "Гагарин" не похож на современную кокетливую яхту. Больше всего он напоминает старый парусник, парусник Стивенсона и Жюля Верна, восстановленный для новых путешествий.
Мачты слегка скошены назад. Курносо задранный вверх бушприт у основания плавно переходит в форштевень, на котором так и хочется увидеть пышногрудую фигуру богини. Чуть широковатые скулы-обводы говорят, скорее, не о скорости судна, а о его мореходности, а многочисленные надстройки, несколько неожиданные на спортивной яхте, выглядят вполне естественно на этой, как бы отправляющейся за пиратскими сокровищами, шхуне. Короче, предо мной предстает отнюдь не щеголь-спортсмен, раз в год появляющийся на престижных соревнованиях, а все остальное время красующийся перед девушками у родных берегов, а неутомимый путешественник, морской трудяга, немало повидавший и переживший на своем веку.
Под стать паруснику и его шкипер, Анатолий Данилович Кириченко, невысокий, ладный, подтянутый мужчина с всклокоченной на груди курчавой сединой, едва прикрывающей вытатуированные якоря и паруса. Он происходит из семьи потомственных очаковских лоцманов, в юности рыбачил, потом война, ранение и... сугубо сухопутная профессия - портной. Впрочем, море осталось в Кириченко на всю жизнь. Его и сейчас легче представить в зюйдвестке за штурвалом пляшущего на волнах парусника, чем с сантиметром в примерочной какого-нибудь ателье. Впрочем, когда шкипер в своем курене за швейной машинкой шьет паруса, противоречий в восприятии не возникает.
Сейчас Анатолий Данилович на пенсии и все свободное время посвящает любимому детищу - "Юрию Гагарину". Слово "детище" здесь следует понимать буквально - яхту шкипер создал своими руками. В стройных обводах с трудом угадывается списанный спасательный бот, купленный когда-то по дешевке.
Сколько труда и сил вложил в него Данилыч, известно только ему самому, но яхта получилась на славу. И сейчас, пожалуй, трудно назвать более известную лодку в Одессе. Нет, более титулованные и обвешанные медалями есть, - не старичку "Гагарину" тягаться с современными пластиковыми чемпионами. "Гагарин" берет другим.
Скажите, какая еще украинская лодка в годы строжайшей советской пограничной системы сумела облазить самые заповедные уголки Черного моря? (Именно этот поход и описан в книге С.Пелишенко и С.Осташко "Хождение за два-три моря").
Скольким одесским яхтсменам удалось "обогнуть Европу с другой стороны" - пройти внутренними водоемами от Черного до Балтийского и Белого морей?
Когда-то в эпоху, называемую теперь застойной, была у яхты и ее капитана мечта - выйти за Босфор. Тогда эта мечта казалась несбыточной, но времена меняются...
- Идем мы по Босфору, - рассказывает Данилыч, - и догоняет нас здоровенный танкер. На "Ивлии" растерялись, весла побросали, "бросай конец", - кричат. А я же говорил им: под бережком надо, нечего на середину пролива лезть. Еле вытащил. "Ивлия" - копия древнегреческого весельного судна - диеры, построенная в Одессе группой энтузиастов. "Юрий Гагарин" провожал ее в качестве яхты сопровождения на историческую родину. О начале этой экспедиции много писали в прессе, но постепенно публикации сошли на нет. Данилыч это объясняет просто:
- Комсомолия! Сами ничего не умеют, а слушать не хотят. Чего их на гору Афон понесло? Там же запретная зона. Монахи живут, люди спокойные, отшельники, а тут целая банда появляется и начинает куролесить. Короче, арестовали нас там, еле выпутались.
После Афона пути "Гагарина" и "Ивлии" разошлись, диера пошла дальше, а Данилыч вернулся в Одессу, в одиночку пройдя Дарданеллы и Босфор.
- А не трудно было, одному-то?
- Да нет, вот когда в одиночку из Астрахани возвращался, тогда действительно пришлось попотеть на каждом шлюзе.
Мы сидим в беседке над лиманом и, извините за каламбур, беседуем. Рядом, на легкой лиманской ряби, покачивает бушпритом "Юрий Гагарин", как бы прислушиваясь и подтверждая все сказанное капитаном. На столе разложены фотографии, памятные вымпелы, документы. Данилыч неторопливо перекладывает их и комментирует:
- Вот это мы с болгарским яхтсменом Георгием Гергиевым в Варне, это - зимовка в Стамбуле, а это кубок Каспия среди самодельных яхт. Помнишь вот эту красавицу-каравеллу?
Последний вопрос обращен не ко мне и даже не к сидящиму рядом автору книги Сергею, а к яхте. И "Гагарин", от избытка чувств зазвенев снастями по мачте, трется о мостки и мечтательно зажмуривает иллюминаторы, сверкающие отблесками заходящего солнца.
- А что это? - попадается мне на глаза бумага, отпечатанная по-немецки, на фирменном, с готическим шрифтом бланке.
- Это приглашение нам с "Юрочкой" от Гельмута Коля на 50-летие Победы. Мы его когда-то поздравили с воссоединением Германии, и он нас тоже не забыл. Жаль, конечно, что не получилось сходить, но у нас теперь другие планы. Пойдемте расскажу.
Мы спускаемся в каюту "Гагарина". На штурманском столе разложена карта мира, на ней карандашные пометки - проведены соединяющие материки линии, возле которых написаны цифры.
Данилыч предлагает мне сесть, но сам остается стоять.
- Я вот оно о чем думаю, - неторопливо и как-то с опаской начинает он. - Украина теперь самостоятельное государство, а значит, ему нужно укреплять различные связи, в том числе и с земляками. Ведь украинцы разбросаны по всему миру. Они и в Канаде, и в США, и в Австралии, и в Бразилии. Я уже не говорю о Средиземном море, Европе, Израиле и так далее. И родилась такая идея: почему бы нам с "Гагариным" не собрать их всех вместе. Для начала хотя бы в этой каюте, на этой палубе.
- Так все же не поместятся, - пытаюсь пошутить я.
- А всех сразу и не надо, можно по очереди. - Данилыч неожиданно переходит на украинский язык:
- Уявляете, з'являеться така шхуна пид украинським прапором у якомусь Монтевидео. Гадаете, якщо там е хоч один украинець, вин не прийде хоча б для того, щоб ридною мовою побалакати?
- А если еще привезти с собой передвижную выставку, видеокассеты, записи украинских песен, - подхватывает Сергей.
- Можно делать репортажи из каждого пункта, потом смонтировать фильм и выпустить фотоальбом или книгу. "Хождение за два-три океана", например, - неожиданно для себя подключаюсь я к всеобщему энтузиазму, но потом спохватываюсь:
- Но ведь это же планы не на один месяц, а может, и год. Кого же на столько отпустят из дому?
- Ну, во-первых, можно делать сменные экипажи, был опыт, когда шли в Ленинград, а во-вторых, мы с "Юрой" пенсионеры, нам спешить некуда, - отвечает все продумавший Данилыч и тут же противоречит своему последнему утверждению:
- Можем весной стартовать, чтобы до осени Средиземку обойти.
- А здоровье?
- У меня - тьфу-тьфу, а "Гагарина" я за последний год так подлечил, что ему теперь никакие шторма не страшны.
Мы сидим в беседке, пьем самый лучший "шкиперский" чай - из трав и обсуждаем подробности будущей экспедиции. Дел предстоит много. Нужно связаться с обществами дружбы, украинской культуры, с диаспорой. Нужно определить точный маршрут, оформить документы и визы. Нужно достать радиостанцию, навигационное и спасательное оборудование. Нужно найти спонсоров, наконец...
Дел невпроворот, и, казалось бы, не этому немолодому человеку их осилить. Но, глядя на сияющее лицо шкипера, на его молодые излучающие энергию глаза начинаешь верить в самые несбыточные планы.
Помните недавнюю имиджевую рекламу:
- Как ты думаешь, уберем до дождя?
- Не-а, не уберем. Точно не уберем. А впрочем, может, и уберем. Наверняка уберем.
У НАС ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ!
Василий Туглук, Киев
Журнал "Одесса" присоединяется к автору статьи и предлагает свое сотрудничество всем фирмам и предпринимателям, заинтересовавшимся идеей проведения такой экспедиции и желающих помочь в ее организации.